В Школе были целые библиотеки книг о магии. Гигантские кодексы слов на языке древних – языке, как кое-кто считает, богов, с помощью которого они сотворили наш мир. Я могла столько всего там узнать! Порой эта нестерпимая жажда не давала мне спать по ночам, наполняя меня надеждой и тоской.
До этого момента мне было слишком страшно обратиться к мастеру Бетрис с этой просьбой. Я боялась услышать отказ. Но моё время заканчивалось. Я должна попытаться. Пока эта новая ученица не заставила её изменить своё мнение обо мне.
– Мастер Бетрис, я уже давно хотела кое-что у вас спросить. Вы не могли бы рассмотреть возможность…
Меня прервал стук.
– Погоди секундочку, – попросила мастер Бетрис и махнула в сторону двери.
Она открылась, явив Дорту. Служанка осторожно шагнула за порог и сделала книксен:
– Прошу прощения, мастер Бетрис, к мисс Антонии пришли.
Дурное предчувствие ледяным ножом рассекло мой хребет.
– К-кто?
– Советница Дюрант, мисс, – ответила Дорта. – Она ожидает вас в гостиной.
Все мои было воспарившие надежды обрушились как бескрылые птицы. У меня не было двух недель. У меня и двух часов не осталось!
Мама уже здесь.
Перед дверью гостиной я остановилась, чтобы взять себя в руки. Может, мама просто решила меня проведать? Была неподалёку и подумала, почему бы не поздороваться с единственной дочерью. В этом не было ничего странного.
Вот только мама ни разу не навестила меня за последние пять с половиной месяцев. Если она хотела меня видеть – что случалось редко, – она вызывала меня домой. Нет, она приехала из-за моей учёбы. Я толкнула дверь и вошла внутрь как на казнь.
И каким красивым палачом она была – высокая и переливающаяся на свету, совсем как праздничные кони, вышагивающие по улицам во время парада в честь первой высадки. Тёмные волосы, заплетённые в косы и уложенные аккуратными завитками, удерживал золотой обруч из роз и шипов – тонкий намёк на имперский флаг Регии Терры.
Она сидела в одном из мягких кресел и держала чашку с чаем. Я сделала реверанс под пристальным взглядом её прищуренных глаз, высматривающих малейшее несовершенство.
– Мама, – хрипло начала я, – я так рада тебя видеть.
Она указала на деревянный стул с прямой спинкой рядом с собой, хотя в комнате хватало мягких кресел:
– Сядь.
Я опустилась на краешек сиденья. Теперь, когда она была совсем рядом, мой нос уловил едва заметный аромат роз. Любой другой решил бы, что это её духи, но я узнала запах её любимой пудры, с помощью которой она прятала тёмные круги под глазами из-за недосыпа. На секунду меня захлестнуло давнее воспоминание: мама со смехом пудрит мне нос сладко пахнущей пуховкой и говорит, что не все доспехи сделаны из стали.
– Ты хорошо себя чувствуешь, мама? – осторожно спросила я.
На краткий миг она