Достаточно быстро те запасы, что она взяла с собой, подходили к концу. На ум приходили рассказы о том, как люди, оказавшись в открытом море без еды, ели кожаные ремни и ботинки. Ремня у нее не было, но ботинки становились с каждым часом все привлекательнее.
Чтобы пить, она ела снег. Растопить его было возможно только ладонями. Но и ладони становились холодными, как все вокруг. Ледяными. Ночью где-то неподалеку от корабля был слышен вой. Похожий на волчий. Ей снился горячий чай в большой кружке.
Шатаясь бесцельно по кораблю, Искра нашла бортовые журналы или что-то похожее на бортовые журналы, потому как прочитать их не было возможности. Буквы выцвели и еле-еле виднелись. Искра хотела их сжечь, но не было ничего, чем можно было бы добыть огонь. Журналы она положила в рюкзак. Подумала, что можно будет в них писать, когда закончится ее тетрадь.
Их было три. Три истрепанных журнала. Возможно, что ничего интересного там и не было. Что обычно записывают в такие журналы? Курс корабля, температуру за бортом. Но, возможно, что и наоборот. Может быть, как раз там было объяснение тому, что корабль стоял совершенно пустой, вмерзший во льды.
Казалось, не происходит ничего. Но, привыкнув к однообразному пейзажу, глаз стал различать пусть маленькие, но изменения. В один из дней она увидела в небе птиц. Это были сороки, но с длинными цветными хвостами, почти как у павлинов.
Должно быть, несут много новостей, подумала она тогда. В другой день снег шел так плотно, что ничего, кроме самого снега, не было видно. А однажды вышло солнце, и в этот день она увидела что-то странное. В снегу, неподалеку от корабля она увидела дверь. Или что-то похожее на дверь. Да, да. Просто дверь в снегу. И там, рядом с ней, что-то происходило. Это было движение. Искра наблюдала достаточно долго и решилась на вылазку.
До этого она даже и не думала сойти с корабля. Ведь со всех сторон, куда ни посмотри, один и тот же унылый пейзаж. Но если там кто-то двигается, то, возможно, ей не придется есть ботинки. Она положила в карман ржавый нож, который нашла на корабле, и отправилась на охоту. «Или я, или меня», – думала она. Тогда ей казалось, что третьего не дано.
Никто
Ястреб шел бы на звук, если бы мог уловить, откуда он идет. Звук шел одновременно со всех сторон. Он слышал смех. Он знал про такой обман слуха в горах. С отцом, в детстве он часто ходил в лес.
В такие дни отец рассказывал ему интересные истории про горы, про то, как различать следы и как быть, если встретишь медведя. Ястреб задумался и, наконец, за одним из каменных уступов он увидел того, кто смеялся. Внезапно. Маленькое, почти лысое, облезлое существо. Бесцветное, с огромными белыми глазами.
– Ты кто? – спросил Ястреб удивленно и сжал в ладони камень.
– Никто, – ответил большеглазый и перестал хихикать. Он хотел убежать, но