Внезапно ветер стих. Спящие заворочались, но никто не проснулся. Окна балка, забитые снегом, не пропускали свет луны, на мгновение вынырнувшей из-за тяжёлых туч. Лишь слабый огонёк печи едва освещал входную дверь. Вдруг утренняя темнота прорезалась слабым лучом фонарика. Кряхтя и поеживаясь, дизелист выполз из спальника и, второпях прикуривая сигарету, на ходу натягивая полушубок, запрыгал по сугробам к электростанции.
Рявкнул «пускач». Равномерно тарахтя, дизель начал раскручивать генератор электростанции. Из балков потянулись к вездеходам заспанные водители. База окончательно проснулась.
Радист бодро выскочил из балка и принялся отдирать намёрзший лёд от просевшей под тяжестью снега антенны. Взглянув на термометр, ойкнул и мгновенно скрылся за дверью: термометр показывал минус сорок два градуса. Из балка, потягиваясь и широко зевая, вышел начальник отряда. Отряд необходимо было срочно перебазировать, и на поиски нового участка со вчерашнего дня был занаряжен вездеход, который уже стоял посреди базы, отрыгивая из выхлопной смесь гари и соляры. Начальник отряда крикнул Сашке, чтобы тот собирался, и полез в кабину. Водитель, молодой парень, недавно вернувшийся из армии, возился с подсветкой.
– Баки заправил? – поинтересовался для порядка начальник отряда.
– Под завязку, – буркнул водитель.
Сашка, пыхтя и чертыхаясь, вполз в кабину.
– А я зачем? – Сашка поёжился.
– Поможешь разметку сделать, заодно и поучишься, как выбирать место под базу. В будущем пригодится.
Вездеход взревел и помчался по зимнику. Темнота ночи постепенно сменялась утренним сумраком. Еле заметная колея проглядывала сквозь ослепительно белый снег. Часа два ехали по отработанному профилю и в самом конце свернули на старую воргу – летнюю оленью тропу, едва проглядывающую среди кустов карликовой берёзы. Внезапно горизонт засверкал тремя яркими лучами. Из-за очередной сопки показался оранжевый край солнечного диска. Под лучами солнца снег заискрился разноцветными кристалликами. Даль заиграла всеми цветами радуги.
Ехать стало веселее. Согретые приятным теплом, пассажиры задремали. Равномерный гул двигателя располагал ко сну. Вездеход, ныряя в овраги и с натугой преодолевая бугры, полз по белоснежным просторам. Край солнца постепенно начал таять, и тусклый сумрак опустился на затихшую тундру. Темнота захватила еле видную колею. В свете фар из-под колёс выпорхнули куропатки и удивлённо завращали маленькими головами.