– Гордись, сын, – частенько мне говорил отец, – и носи с честью свое имя. В день твоего рождения восемьдесят четыре бойца вписали себя в вечность. Узнав об их подвиге, я вновь поверил в Россию.
С раннего детства отец отдал меня в военно-патриотический клуб, где из меня выращивали здорового, патриотически настроенного гражданина России. А на лето я отправлялся на сборы в «Томскую Заставу». Вместе с мальчишками и девчонками я жил в палаточном лагере в лесу, где нас обучали русскому боевому искусству, навыкам военных разведчиков вплоть до метания ножей в ростовую фигуру. Для нас устраивали марш-броски, традиционные русские вечерки с пеньем у костра. Однако гвоздем программы с согласия родителей, были прыжки с парашютом и дайвинг.
Всё мои воспоминания вернулись, когда, пытаясь расковырять замок ошейника заточкой, я нечаянно пустил себе кровь, замазав ею клинок. Ох, и шибануло по мозгам! Память прочистило, и раздвоение личности ушло. В голове сразу возникло планов «громадьё». От самого дерзкого -прорваться с боем, до обыкновенной жалобы генсеку ООН. Я даже рискнул пофантазировать, как с помощью заточки я повторю подвиг Аббата Фариа – товарища Эдмона Дантеса («Граф Монте-Кристо»).
Осознав бесперспективность воображаемых фантазий, я спрятал найденное оружие в подкладке халата, когда после приглушённых шагов раздавшихся за дверью, в замке проскрежетал ключ и лязгнул засов. За мной пришли зеленокожие орки, целых две штуки, с дубинками. У них длинные руки, большие головы с огромными выпирающими челюстями. Вопросы я им задавать и не подумал. Под их прочным черепом с мозгами, скорей всего, очень грустно, и шуток они не понимают.
Орки, следуя чуть позади, провели меня по узкому тюремному коридору, показывая направление щедрыми толчками дубинки. Выходная дверь скрипнула, как древняя старуха, и выпустила нас в тюремный двор на свежий воздух.
Я вздрогнул от удивления. Если судить по солнцу, небу и облакам, то я на Земле, а вот все остальное: архитектура, деревья, трава, и двуногие существа, были чужды моему пониманию. Я не просто онемел, я остолбенел. За что был тут же наказан увесистым ударом дубинки сбившей меня с ног. Орки не стали дожидаться, когда я поднимусь. Они бесцеремонно схватили меня за локти и бросили в сундук, стоявший на телеге.
Вот там, в ящике, окованном металлическими полосами, меня окончательно проняло. Если до этого я отвергал информацию, хранимую в моей памяти об окружающем мире, то сейчас, произошло принятие реальности сна. Я вспомнил или знал об этом мире всё: расы