Коулу потребовалось чуть больше времени, чем мне, чтобы вернуть себе здравый смысл. Он оглянулся на нескольких мужчин и женщин, раздевающих друг друга прямо под сводом склепа. На остальных одержимость сказалась не так сильно: многие пили и танцевали, пока не валились на траву от усталости.
Вспыхнув еще ярче от этого зрелища, Коул принялся торопливо застегивать рубашку.
– Мы… Мы при всех этих людях чуть не… – он вконец смутился, даже боясь заглянуть мне в глаза.
Я юркнула за колонну, чтобы отдышаться и незаметно поправить смятое платье. Пытаясь собраться с мыслями и вытеснить дурман сексуальной магии, я сощурилась и снова посмотрела на Коула. Вспыхнувшая злость отрезвила.
– Ты узнал, как стать атташе.
То был не вопрос, но Коул, оторопев, все равно затряс головой. Однако так и не нашел, что мне возразить.
– Поэтому ты не дождался меня и отправился на Метейри один, – продолжила я, и кадык Коула предательски дернулся – это было красноречивее любых слов. – Ты вернулся в магазин Рафаэля, чтобы купить у него заклятие атташе. Ты хотел провести ритуал без моего ведома. Зачем, Коул? Как можно быть настолько глупым?! Восемьдесят процентов атташе погибают уже после пяти лет службы! Быть одним из них – это…
– Умирать за ведьм, – прошептал Коул спокойно. – Я в курсе, Одри. Без метки атташе я умру быстрее, чем с ней.
– Коул, послушай…
– Нет, это ты послушай! – Он резко подался вперед, и на этот раз стушевалась я. В нем была решимость не просто мужская, а охотничья. Я вдруг поняла, что чувствовали мои предки, когда предки Коула загоняли их на костер. Внутри, под этой хрупкой и уязвимой оболочкой смертных, они были едва ли не крепче, чем любая наша магия. – Метка дает связь, так? Ты не только чувствуешь то, что чувствует ведьма, но и заимствуешь часть ее силы. А я должен быть сильнее! Я видел, на что Джулиан способен, а сейчас я не так силен, чтобы защитить тебя от него.
– Меня не надо защищать. В этом все и дело! – вспылила я в ответ, совсем отчаявшись разубедить его. – Я Верховная ведьма, черт побери!
– Это здесь ни при чем! Я просто не смогу смотреть на себя в зеркало, если он еще раз сделает с тобой… такое. Неужели ты не понимаешь?! Я уже не могу притронуться к тебе!
– Почему?
– Потому что я не заслужил.
Коул крепко зажмурился на миг, приложив пальцы ко лбу, будто тот разрывался от мигрени. Заболела голова и у меня, ведь все это время я ошибалась.
– Ты избегаешь меня с тех пор, – наконец сказала я то, что должна была сказать Коулу еще в машине по пути в Новый Орлеан. – Оказывается, все потому, что тебе стыдно? – Из меня вырвался нервный смешок, и взгляд Коула сделался удивленным. – А я ведь подумала…
– Что? – поторопил меня Коул с моими мыслями, не на шутку встревожившись. – Что ты подумала?
– Что я противна тебе.
Его лицо недоуменно вытянулось. Он приблизился,