Олаф потянулся и вдохнул полной грудью. Стылый воздух настойчиво пах хвоей. Стоял исход зимы. По ночам она всё ещё тщилась вернуть свои утраченные позиции, но то были потуги раненого зверя, стремительно терявшего силу. Последние заморозки оседали инеем на пожухлой прошлогодней траве, тонкой коркой льда застывали на кадке с водой для лошадей, но даже сейчас, посреди ночи, ощущалось возрастающее могущество весны. Жизнь возвращалась под своды Нариктирской чащи.
– Эй, хватит прохлаждаться!
Грубый голос пьяницы вернул анкиллирского капитана к реальности. Милевир и его дружки стояли поодаль. Задира со шрамом на щеке хрустнул костяшками пальцев и ринулся на Олафа.
– Да! Задай ему, Хеллас! – сипло прокричал кто-то из шумной компании.
Впрочем, потасовка оказалась недолгой. Олаф Тенкоррон, или Железный Молот, а именно под этим прозвищем его знали многие, в обычной жизни был довольно общителен и доброжелателен. Язык не поворачивался назвать его вспыльчивым, но тем опаснее был его гнев, взращиваемый до поры до времени перед тем, как выплеснуться наружу потоком брани и рукоприкладством. Он происходил из знатного рода Тенкорронов, стоявших у самых истоков Меледорского Кодекса. Матушка Олафа – Валерия Тенкоррон – до недавнего времени была Верховным Судьей Сантрума[4]. Многие его родственники и предки в своё время были выдающимися прокурорами, следователями и даже сенаторами. А вот отец капитана был послом далёкого северного народа криттов, который предпочёл остаться на юге, повинуясь зову сердца, и, в конце концов, взял в жёны анкиллирскую судью. Вскоре он обзавёлся славным крепким сыном, унаследовавшим выдающийся рост и силу своего родителя, а вместе с ними – буйный нрав и пристрастие к горячительным напиткам, от которого Олаф с переменным успехом пытался избавиться.
У Хелласа не было шансов: какое-то время мужчины обменивались осторожными выпадами, но поняв, что это предел для нетрезвого соперника, капитан решил заканчивать. Пара могучих ударов сделали своё дело, и пьянчуга повалился навзничь, не демонстрируя ни малейшего желания подняться на ноги.
– Ну, довольны? Можем расходиться? – невозмутимо осведомился Олаф, обведя бондаря и его товарищей пристальным взглядом.
Кто-то из прихвостней Милевира оттащил бессвязно бормочущего Хелласа прочь. Другой презрительно плюнул под ноги анкиллирскому капитану и воскликнул:
– Эх, братцы, чего мы этого скота боимся-то? Нас четверо, а он один. Ай да, наваляем ему, чтобы неповадно было земляков истязать! Он же из коршунов этих, из меледорской гвардии!
Этому кличу вняли все. Алкоголь ли говорил в отчаянных