_ А какой он на вид, деда? – перебила Дашка.
_ Да, говорят, по-разному кажется. Я увидел огромного светлого мужа. Сидел он на троне, как бы из выворотня сделанном, а в руках посох из коряжины…
_А что это выворотень? – опять прервала Дарья.
_ И-ех, городские совсем стали… Забыла, а ведь слышала раньше: дерево с корнями вывернется, так из него умельцы много чего интересного делают. Ну, да ладно, слушай ужо. Одежды светлые, как бы лучами играют; на меня смотрит, как наскрозь просвечивает. Я его голоса не слышал, только все понимал, что говорит. Сначала думал, неприкаянным меня оставить, чтобы места мне в Мире не было, раз родных побросал. А потом Рожаница, жена Рода, заступилась, упросила грех искупить рядом с Таисьей, ведь осталась та вдовушкой в 27 годков да с оравой семеро по лавкам. Так вот в домовые меня и определили…
_ Деда, а в домовых ты другим стал? Как это быть домовым?
_Да уж другим, только не сразу понять-то дадено. Ну, да по порядку… Очутился я у дома родного (смеркалось уже), думаю, как в дом войти, родных не напужать. Стою, отряхиваюсь, оглядываюсь и тут примечаю, что вроде и ростом я менее стал и руки да ноги шире стали да волосатые больно. Смотрю: Таисья моя в оконце выглядывает, присматривается. Я поближе подошёл, стою молча. Выскочила жена на крылечко, на шею кинулась, шепчет, что, мол, знала, верила, что не утоп: тела-то никто не нашёл. В дом сразу не повела, ребятишек боялась тревожить, а постелила на чердаке у печной трубы…
Домовой примолк и со вздохом продолжил:
_ Любил, я жену крепко… А ведь, знал, что, если явился пред ней да постель разделил, то уж отрезал её от людей насовсем… И открылся ей не сразу, да потом Таисья и сама поняла, что уж не тот я как ране. Видеть только она меня могла в положенные Родом часы, еду принесённую не ел, достаточно для сытости приглашения было… Домовые вообще добрым словом живут: и хлеб, и вода – слово доброе для нас…
Таисья как и другие в колхозе с раннего утра до вечера позднего работала, а ребятишки мал мала меньше друг за другом присматривали. Я свой долг Хозяина как положено домовым исполнял: за домом присматривал, за детишками, чтоб не утворили чего по не знанию да по-соседски то Водяного, то Лешего просил подмочь ребятишкам добычу домой принести. Всегда рыбка на столе была, грибы да ягоды. А самый младший наловчился и мелкого зверя да птицу промышлять. Времечко быстро бежит: вот и младшой, отец твой, тоже работать пошёл в одиннадцать годков. Да-а, тогда все так работали, не до учёбы было, раз кормить некому…
Таисья моя с годами еще нелюдимей стала: ни соседок, ни товарок по работе в дом не привечала. Да что там, ни снохи, ни зятья ко двору не пришлись. И здесь я виноватый, утянул свою любушку от людей далече…
_ Дедушка, а когда ж ты в нашем доме поселился? Как это случилось?
Домовой глянул на светлеющее небо и напомнил:
_ С первыми петухами мне на покой идти велено. Завтра сказывать буду.
4. Знаки Домового
Дашкиного