В доме печали, или Жизнеописание барона Бернара де Монрагу. Анастасия Озерова

миловидную даму пронзает дротиком молодой господин приятной внешности. С венком на голове. В общем жуть, страшно смотреть на бедных девиц. И там же его любимица, Помона, со своей корзиной. Всё идёт и идёт вам навстречу. Хозяин почему–то называл её по разному, то Флорой, то Помоной, а то так и вообще Аделаидой.

      В один недобрый вечер, мадам Жанна, вырвавшись из рук служанок вбежала в «кабинет принцесс». Где-то по дороге, похоже, в охотничьей палате, она сняла со стены кинжал. Спрятав его в складки одежды, и недобро блестя глазами, она вкрадчиво приблизилась к хозяину. Тот, подняв голову от своих бесконечных книг, без опасения глядел на жену. Была она уже на девятом месяце, и, привыкнув лишь жалеть её в её скорбной участи, хозяин ничего худого от неё не ожидал. Подойдя тихо, и даже как бы ласково, Жанна внезапно бросилась на господина Бернара со стремительностью змеи, и пырнула его в живот ножом! Вскрикнув,  он сумел оттолкнуть её, но тут же упал навзничь. Привлечённые шумом, вбежали слуги и увели мадам. Доктор Маттеус, осмотрев рану, сказал, что она опасна, возможен перитонит и разлитие мокрот. Наутро рана воспалилась, хозяин впал в горячку. В жару метался и звал свою Аделаиду. Прости, Господи, его язычника, нет бы обратиться к божьей матери. Сутки я провёл у его постели, на другое утро он умолк и похолодел. Я, думая, что он умирает, горько плакал, припав к его груди и просил не покидать меня. И не когда-нибудь, а в эту самую ночь моя благоверная вздумала рожать! В шесть утра прискакала Мариэлла с воплем, дескать, Марта разрешилась двойняшками, оба мальчики! Я велел ей привести священника. Чтобы хозяин не умер без отпевания и отпущения грехов. Но раньше священника явился доктор Маттеус и объявил, что никакого священника он сюда не впустит, так как больного тревожить нельзя. Мне он также велел убираться отсюда и разводить свои мокроты в коридоре. Что я и сделал незамедлительно.