Я больше не нападал, лишь защищался, уворачивался и отражал атаки, оттягивая неизбежное. Несколько ударов уже пропустил. Раны, наносимые магическими клинками, опасны, а те, что нанесены клинками нолгурдов, – опасны вдвойне. Из-за них моя скорость быстро снижалась, я выдыхался отчего-то быстрей, чем обычно. Заклятие, которым меня подчинили, видимо, сильно ослабило тело – даже регенерировать толком не мог.
«Арий, вода», – неожиданно раздался незнакомый женский голос в голове.
Я бросил взгляд на озеро, вода в котором приобрела красноватый оттенок от крови Виктора. Не думая, а повинуясь каким-то неведомым доселе инстинктам, нырнул, поражаясь тому, что вообще решился на подобное. Всю жизнь нас учили, что воды в Истоке нельзя касаться. Прикоснуться – значит осквернить святыню. Я вынырнул, чтобы вдохнуть, не понимая, что делать дальше. Нолгурды толпились у края острова, Ларион смотрел на меня, пытаясь решить, как лучше действовать. Он обязан был схватить предателя, но тогда ему пришлось бы последовать за мной и осквернить Исток. А если верить Старшим магам – любого, кто посмел коснуться священных вод, разгневанные духи могли лишить магии. Для Истинного лишиться магии – немыслимо. Истинная магия – это сама наша суть, без нее мы – ничто. Потому я старался не думать о том, что не просто коснулся воды, а нырнул с головой. Пользуясь короткой передышкой, пока нолгурды пребывали в замешательстве, попытался успокоиться и прислушаться к ощущениям.
Глубокий вдох – выдох.
Вот оно! Я понял, почему голос говорил про воду. Магия в озере текла свободно, она не была связана защитным барьером, и это давало возможность открыть портал. Озарение пришло очень вовремя, потому что именно в этот момент в зале появились Старшие маги во главе с Павлом. Я не видел брата за спинами нолгурдов, но всем существом ощущал его магию, его гнев, боль, ненависть. Ненависть ко мне.
Я буквально вывалился из портала и пару мгновений неподвижно