Мне с огромным трудом удалось ускользнуть от Анны, чтобы перевести дух и побыть в тишине. Потому я спрятался в оружейной, где меня и нашел Павел.
– Как ты догадался, где я?
– Я знаю тебя куда лучше, чем кажется.
Брат присел на скамью рядом со мной. Какое-то время мы просто молчали.
– Они гордились бы тобой и непременно одобрили бы брак с Викторией. – Павел заметил, что я кручу на мизинце массивное золотое кольцо отца с выгравированными на нем рунами.
Руны удерживали меч, заточенный внутри украшения. Оружие появлялось и исчезало по моему желанию, когда это было необходимо. Обычно кольцо изготавливалось для каждого Истинного с учетом особенностей его магии, но я предпочел использовать отцовское.
– Знал бы ты, как мне их не хватает. Кажется, эта боль никогда не утихнет. – Я спрятал лицо в ладонях, оперевшись локтями о колени.
– Однажды ты отомстишь за их смерть, и тебе станет легче, вот увидишь.
Павел похлопал меня по спине. Брат умел быть чутким и проницательным при необходимости. В остальное же время он оставался беспечным и безрассудным и вел себя совсем не под стать титулу наследника престола. Мы во всем являлись полными противоположностями, потому, наверное, так гармонично дополняли друг друга. Без него я бы не пережил смерть родителей. Пусть мы и были тогда еще детьми, он старался поддерживать меня всеми силами. Восьмилетний мальчуган сделал то, чего не смогли десятки взрослых, – вернул мне желание жить. Павел поддерживал меня и в стремлении отомстить, хоть и считал, что я одержим этой мыслью. Одержим ею – Дайной Дивиер. Несмотря на то, что убить демона невозможно, настанет день, и я непременно верну монстра в подземелье, где ей и место, чтобы она гнила там до скончания времен, пожираемая собственной магией.
Дверь в оружейную со скрипом открылась, и вошел Виктор – статный, светловолосый, с короткой аккуратной бородой, в которой поблескивала седина. Борода добавляла образу дяди величественности, но из-за нее он казался немного старше своих ста семидесяти лет.
– Я так полагаю, вы прячетесь здесь от Анны. Не найдется и для меня местечка?
– Милости просим, – я похлопал по скамье.
– Почему такие унылые лица? Неужели передумал жениться? Только скажи, и я прикажу все отменить, – серо-голубые глаза дяди светились заботой и отеческой любовью.
– Ни в коем случае, – поспешил его успокоить. – Мне просто нужно немного побыть в тишине. Вся эта суета, царящая во дворце, утомляет.
– А точнее, всех утомила моя жена.
Мы все, бесспорно, очень любили Анну, но слова Виктора заставили нас дружно рассмеяться. И мне вдруг стало так легко. Да, родителей давно нет, но у меня все равно лучшая семья на свете. Виктор, Анна и Павел – самое дорогое. Эти люди – моя опора, моя поддержка, ради их счастья и благополучия я готов на все.
– Даже не верится, что ты женишься. Кажется, только вчера я катал тебя на шее по дворцу, а теперь посмотри, каким ты стал. Я так горжусь тобой, Арий. –