– Спасите уже этого бедолагу с Арены, – отмахнулся Люциан и скинул с себя домино, оголив своё тело. Он крепко сжал рукоять двуручного пернача и вышел из-под навеса. Его белая кожа под лучами южного солнца начала переливаться, и трибуны взвыли изумлённым стоном.
– Уберите орка! – уже за спиной раздался голос генерала, и орка за цепь затянули в двери узников. Всё произошло так быстро, будто этого ждали изначально. Даже бедолага ушёл с Арены неожиданно уверенными шагами.
В одних сандалиях молодой паладин спрыгнул с трибуны на жёлтый песок. Пришедший люд ослепила белизна его кожи. Люциан сделал пару шагов и занял центр Арены. Он взмахнул над головой перначом, отчего тот волнительно прогудел, рассекая горячий воздух, и обрушился оголовьем вниз к ногам паладина. Подняв взгляд под навес, Люциан хотел было выкрикнуть что-то неоднозначное, но внезапно его чуть повело. Он пошатнулся, но успел поймать равновесие. Незначительное волнение посетило его сердце, но поздно: генерал поднял руку над головой, показывая два пальца. Двери узников распахнулись, и из темноты казематов на Арену вырвались два орка с цепями на шеях. Орки рычат, толкают друг друга, не обращая внимания на Люциана. Один орк ему уже знаком, он только что бился со стражником, а вот второй мощнее и матёрее первого. В глаза сразу бросается его размер и мышечная масса, даже на четвереньках он вдвое больше первого орка. Огромные лапы до земли, остатки разорванной одежды на мясистом теле и безумные красные глаза. Всё это предназначалось для охоты в Дремучих лесах и безжалостных убийств. Глаза как у голодного пса, в них только жестокость, злобный голод и никакой пощады.
Орки выбежали на солнечный свет, не видя Люциана. Солнце беспощадно ослепило их до боли, но вот первый проморгался и, разглядев паладина, не думая, бросился на него. Люциан успел не только увернуться от его выпада в сторону, но и одним размахом пернача попасть в затылок ему. Голова орка лопнула, как спелый арбуз, а туловище, подёргиваясь, пролетело дальше и кубарем покатилось под трибуну Арены. Все зрители и сам генерал Небирос замерли в удивлении. Такое зрелище они вряд ли видели, но эта была ещё не победа. Уже через секунду второй орк, впиваясь лапами в раскалённый песок, со скоростью матёрого пса мчится на Люциана. Его массивное тело вот-вот настигнет свою цель и разорвёт в клочья, но успех в бою определённо на стороне паладина. Он кувырком откатился в сторону и с таким же триумфальным взмахом вознёс пернач над своей головой. Огромный зверь под движением своей массы замешкал и не успел увернуться от сокрушительного удара. Ещё мгновение – и безжизненная туша орка распласталась у ног молодого паладина, а кровь и липкие мозги отпечатались на песке. Люциан почувствовал, как рукоять пернача будто благодарит в пальцах его за славный бой. Действительно могучее оружие досталось молодому паладину.
Трибуны взорвались громом оваций. Победителя закачало, помутнело в глазах, тело обмякло, и Люциан