В случае с ней я точно знал – это раз и навсегда. И представлять ее в руках какого-то обормота было мучительно больно, до скрипа в зубах, до побелевших костяшек, до рвущегося из горла воя.
– Ты меня напугал, – на лбу появилась морщинка и мне тут же захотелось поцеловать ее. Но сперва главное, – И это не твое дело.
Она пыталась казаться сильной, но я с легкостью заглянул за ее доспехи. Она с трудом сдерживала слезы. Уже второй раз за последние сутки я вижу ее в слезах. И второй раз она повторяет, что это не мое дело. В мой список планов «после освобождения» попал новый пункт: «Найти Люка и поджарить его внутренности на вертеле».
Я просто сделал еще один шаг навстречу, чтобы она не убежала от меня. Ее дыхание сбилось, испуганный взгляд метался между мной и дверцей машины. Она может притворяться сколько хочет, но тело не лжет. Я все еще волную ее, это обнадеживает.
– Ты правда хочешь, чтобы я узнал это сам? – беспристрастное лицо не скрыло страха в глазах.
Одно из преимуществ семьи Корсини – власть. Она была практически неограниченной, и мы сполна заплатили за нее кровью и потом многих поколений. Я мог достать этого червяка из-под земли по щелчку пальцев, даже из этой дыры.
– Мой бывший, так что у вас есть кое-что общее, – выпалила она, пытаясь оттолкнуть меня, – Доволен? Я ответила, теперь отвали.
Котик любил выпускать когти, но это еще сильнее заводило меня. После череды ударов, я схватил ее за руки и аккуратно опустил вниз. Не хватало еще, чтобы она поранилась.
– Нет, черт возьми. Я не доволен. Это из-за него ты вчера плакала?
Мимо нас проехал седан пастора. Он бросил на нас хмурый взгляд и свернул за угол. Черт. Этот святоша точно доложит ее отцу. И моему надзирателю.
– Я не настроена откровенничать, Ренцо, – прошептала она, – Лучше, если мы будем просто игнорировать друг друга.
Я улыбнулся. Она всегда была примерной девочкой. И тем интересней было раздвигать ее границы, портить навязанную отцом репутацию. За ширмой идеальной дочки скрывалась ее суть – дерзкая, пылкая, рвущаяся к свободе, именно та девушка, которая завладела моим сердцем.
– Ты правда думаешь, что нам это под силу? – я тоже перешел на шепот, надеясь, что она уловит нотки моего желания между строк, – У меня сносит крышу, когда я вижу тебя, детка. Этот год был пыткой. Будем продолжать мучить друг друга?
Она вздохнула полной грудью и медленно выдохнула, – Да, год был тяжелым. Я скучала по тебе, думала сойду с ума, – с каждым ее словом в груди разливалось тепло надежды, – Я ждала тебя, – черт, – но ты так и не приехал. Потом я перестала ждать. Так что не нужно давать мне ложных надежд. Снова.
Выругавшись, я ударил по крыше машины, – Ты же знаешь, я не мог приехать.
– Не мог или не хотел? – она вытерла слезы рукавом куртки.
– Не мог. Детка, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Знаешь, что я к тебе чувствую.
Она сдавленно рассмеялась, – Я знаю, что ты всегда будешь выбирать свою Семью,