«Культура» была одним из главных журналов польской эмиграции после 1945 года. Его значение определялось, с одной стороны, оригинальностью представленной в журнале политической концепции, гласящей (вопреки мнению значительной части эмиграции), что условием обретения Польшей независимости и преодоления коммунизма являются примирение и соглашение с Украиной, Беларусью и Литвой, основанное на признании необратимости процесса территориальных изменений, которые произошли в результате Второй мировой войны, а затем совместная борьба за свободу.
С другой стороны, стоит отметить огромную работу литературного отдела «Культуры». В журнале печатались ведущие польские писатели, в том числе Милош, Гомбрович, Стемповский, Чапский, Герлинг-Грудзиньский и Бобковский. Уже в первом номере журнала было опубликовано его эссе «Некия», затем довольно регулярно печатались рассказы, очерки, рецензии и даже пьеса. Большинство текстов собрано в сборнике «Коко де Оро» («Coco de Oro»), вышедшем в 1970 году.
Настоящая дружба связывала их с Гедройцем, который был на семь лет старше. Ее свидетельством является большое и очень интересное собрание писем, опубликованное в 1997 году. Для Бобковского «Культура» была «прекрасным рингом». Гедройц ценил сочинения автора «Набросков пером», он нравился ему как человек, их обоих связывало отрицательное отношение к коммунизму и национализму, своеобразный антиромантизм и космополитизм, умеренная религиозность и, пожалуй, прежде всего индивидуализм в сочетании с отрицанием подчиненного большинству мышления и мужеством высказывать непопулярные мнения.
Это мужество Бобковский проявил в 1948 году, когда решил покинуть Францию и уехать в Гватемалу. Это было, с одной стороны, осуществлением планов 1939 года, с другой – следствием весьма критической оценки современного Запада, который Бобковский окрестил «Европалагерем». Об этом он говорил в напечатанных в «Культуре» очерках, где обвинял Европу в трусости, слабости, покорности коммунизму и последовательном порабощении ее жителей. «Европа кажется ареной бродячего цирка, – писал он Гедройцу и добавлял: – В каком-то смысле Европа задыхается сегодня от собственного лицемерия, от своей неспособности признать определенные вещи».
В Гватемале Бобковский начинал практически с нуля, с несколькими долларами в кармане, в «белой нищете», как он это называл. Жена работала оформителем магазинных витрин, и вскоре он сам открыл магазин моделей самолетов, что станет источником их существования и большим увлечением писателя. В качестве главы клуба моделистов он примет участие в соревнованиях в Европе и США, обзаведется большой группой преданных учеников. Однако начало было очень трудным: