Благословение небес, на меня больше не обращали внимания. Я только тихо радовалась и с нетерпением ожидала, когда начнется выступление. Начали, однако, не сразу.
Мне было очевидно, что после поэтического поединка все остальное будет смотреться лишь бледным подобием. Хозяйка дома развлечений на мгновение задумалась. Вероятно, ее посетили такие же сомнения. Чуть помедлив, она наконец дала знак музыкантам и юным ученицам-куртизанкам.
Заиграла музыка. Дюжина грациозных красавиц в черно-белых платьях выступила с танцем Заснеженных Вершин. Белые рукава взлетали ввысь и опадали, как вьюга, а темные юбки кружились, оплетая и легко обрисовывая ноги, чем напоминали подножия гор, где снег еще не успел засыпать землю…
Наконец музыкант, отбивающий ритм трещоткой, щелкнул ею в последний раз. Музыка смолкла, и девушки низко поклонились гостям. Те одобрительно захлопали и стали поздравлять Лепесток Сливы, восхваляя умения ее учениц.
– Каждый раз, покидая столицу, я увожу восхитительные воспоминания, – поддержал гостей наместник. – И все благодаря вашим представлениям.
– Ах, мой господин, вы слишком добры! – только и восклицала хозяйка.
Не знаю, почудилось мне или нет, но наместник произнес это, глядя на увечную куртизанку. Алый Пион в этот миг казалась непривычно задумчивой и немного грустной. О чем она размышляла? Может, о собственном дебюте много лет назад? Должно быть, она точно так же вышла в зал с другими юными куртизанками, чтобы выступить на первом банкете. Но что же привлекло мужчину сейчас?
– Вам не понравилось выступление? – внезапно задал он неудобный вопрос. – Никак не пойму.
– Наоборот, – улыбнулась Алый Пион. – Очень. Даже слишком. Пожалуй, некоторые вещи способны вызвать двойственные чувства.
Они как будто вдруг остались в зале одни, а все остальные исчезли. Только Дракон и куртизанка – и никого больше.
Даже меня не стало. Я вся обратилась в слух.
– И какие же? – спросил наместник.
– Сожаление и надежду.
– Сожаление о чем?
– О былом, мой господин, – ответила женщина.
– А надежда?
– Я надеюсь стать хорошей наставницей для младших сестер.
Наместник отставил в сторону чашу и уселся поудобнее, только полы его одежд зашелестели.
– Есть в этом что-то еще, – настаивал он.
– О, я сожалею о них, не о себе. Вот и все, мой господин.
Кто-то ахнул: похоже, хозяйка. И зал снова ожил, отмирая от колдовства, которое сковало льдом все вокруг.
Алый Пион поклонилась, выказывая почтение, и не поднималась, пока наместник не махнул рукой и не одарил хозяйку еще полудюжиной серебряных слитков. Невиданная щедрость! Пожалуй, он не сердился, и Лепесток Сливы сменила гнев на милость.
Чтобы окончательно рассеять тучи, она дала знак Нежному Ирису. Подошло время для главного танца? Не может быть! Признаться, я ожидала, что он будет позже, если учесть длительность банкета.