– Видишь ли, Тихон – великий мастер, постигший истинный смысл жизни. Много лет тому назад он дал обет молчания. Потому что мирская суета во многом проистекает из впустую сказанных слов. Вурдалапочка поняла это, едва услышав звук его внутреннего космоса, и стала верной ученицей, слушающейся наставника, несмотря на его молчание…
Я слушал этот бред с отпавшей челюстью и выпученными глазами. Тишка обернулся к болтливому ослику и посмотрел на него с укоризной, но жевать сено не перестал.
– Короче, – оборвал я Ницше, – ты можешь мне гарантировать, что девчонка не помчится на охоту за мирными горожанами, пока я буду отсутствовать?
– Без балды, – ослик клацнул зубами и изобразил улыбку.
– Добро, – я кивнул. – Тогда я сейчас сгоняю на кухню за мясом для этих двух проглотов. А потом вернусь на пир, выслушаю, что Степан расскажет о своей поездке.
14
Признаться, я поставил рекорд по скорости перемещения в пределах подворья. Не обращая внимания на недоумевающие взгляды поваров, уволок половину бараньей туши. Закинул её на конюшню. Правда, лошади при моём появлении с окровавленным куском мяса в руках как-то странно на меня косились. Убедившись, что вурдалачка всё ещё пребывает в умиротворённом состоянии, я зачем-то грозно погрозил каждому, включая Тишку, пальцем и быстрым шагом устремился на пир.
Степан, как оказалось, уже наладил отношения с небесными гостями. Он сидел, приобняв Антуана и что-то рассказывая ему.
– О, Иван! – Аркадий Петрович первым заметил меня и приглашающим жестом указал на место рядом. – Куда это ты запропастился?
– Потом расскажу, – я проигнорировал его приглашение и прошёл к Степану. Встал за его спиной, нетерпеливо барабаня пальцами по спинке батюшкиного стула, похожего на трон.
– Вань, ты чего тут отсвечиваешь? – отец вопросительно поглядел на меня, привлекая внимание сидевших рядом братьев.
– Стёп, расскажешь о своей поездке? – спросил я.
– Да всё нормально, – отмахнулся он. – Жертв нет. Репа почти вся цела.
– А как же вурдалачка? – я повысил голос. – И куда делись все жители, когда я был там утром?
– Сынок, потише, – дёрнул меня за рукав Никанор. – Не надо дестабизи… дестази, – батюшка нахмурился и произнёс по слогам: – де-ста-би-ли-зи-ро-вать обстановку.
– Короче, не наводи панику в присутствии гостей, – пояснил Степан.
– Да я совершенно спокоен! Я просто хочу, чтобы ты мне рассказал о своей поездке. Желательно, с подробностями.
Брат вздохнул и поднялся.
– Ладно, давай выйдем. Там я тебе всё расскажу.
Мы прошли на двор, остановились возле поруба.
– Посадил дед репку, – начал свой рассказ Степан.
Я уставился на него, словно дятел на дерево, оказавшееся вдруг железным. А он, нисколько не смущаясь, продолжил:
– Выросла репка большая-пребольшая. Да ты её, поди, и сам видел. Верхушка только оторвана, – в ответ на