– Скажи, ты рыбу ловить умеешь? Нет! Ладно, я наловлю. Ну а потрошить, чистить? Тоже нет! Лады, сам сделаю. Запечь в углях или зажарить на прутиках, это как?
Послушав в ответ тишину, вождь понятливо кивнул:
– Мда. Женись на такой, с голоду околеешь в расцвете лет, ладно, жди тут.
Клим поднялся и стал пробираться к озеру.
По пути срезал подходящую ветку, очистил её. Леска, поплавок, грузило – всё есть. Так, нужна насадка, по пути перевернув пару-тройку камней, убедился в отсутствии оной.
Вообще, какой-то мёртвый мир, это Смуглая верно подметила, ни стрекоз, ни бабочек, червей и то нет. А рыба-то есть ли в озере? Он догадывался, какая сила их забросила сюда, вернее его, девчонка просто оказалась рядом, вот и попала под раздачу.
Поэтому вряд ли будут преференции насчёт спокойной жизни, а вот чудовищ, монстров – это пожалуйста, сколько угодно. Разозлили мы их с Вратарём, похоже, не на шутку. Разворошили нечисть. Только до меня чего докопались? Жил себе спокойно, никому не мешал, никуда не привлекался, даже рядом не стоял! Попал, как Курт на щит!
Когда-то любил читать про Робинзона, ярко сопереживал герою. Радовался с ним каждому найденному инструменту, проросшему зёрнышку или приручённой козе. В пятнадцать лет можно радоваться и фантазировать вволю, но как быть в тридцать?
И инструмент есть, и занесла нелёгкая, никакие отшельники не пляшут, а уж с Пятницей повезло, слов нет! Робинзон бы остров свой отдал за Пятницу такую! Клянусь святой пятницей! Только Клим радости сейчас не испытывал, инструмент бесполезен, а за этот день недели ответственность выше крыши и головная боль до колена.
– Рыба! Да ну её! Оказалось, в местной рыбе даже фосфора нет! Представляешь? Отравимся ещё! Да вдруг с тобой что! Я же в глаза твоему отцу не смогу посмотреть. А в свои, в зеркале? Я ради тебя решил отказаться от сомнительного блюда. Цени! Слыхала про новую диету? Да ты что! Сам старина Брэгг рекламировал. Пара дней, и ты стройная лань. А что я? Я уже и сейчас неотразим в своей прекрасности. Я уже давно по Брэггу живу, так давно, что и не живут столько. Потому и вождь, а тебе милочка, брэгговать и брэгговать ещё, авось когда и дорастёшь до правой руки вождя!
Он балаболил в ответ на её вопросительные взгляды, нёс, что на язык ложилось, ибо о той каше, что кипела в голове, говорить было нельзя. Сознаешься вслух, какие мысли вертятся, вертеться будет негде, не сойдёшь, так спрыгнешь.
Так шутейно и с прибаутками, не обращая внимания на урчание зверя под прозвищем желудок, избегая тем о всяких там бронеящерах и о прочих малосимпатичных существах, коротали у огня подневольные вояжёры в неизвестно куда. Ночевать решили в гроте, там безветренно и безопасно.
Сделали