Однако примерно через месяц в приют стали доставлять посылки: учебные пособия по физике и химии, математические игры, наборы химических реактивов. Не в пример фотопортретам и бейсбольным перчаткам этих даров хватало на всех.
– Господь дает, – твердил священник, раздавая новехонькие учебники биологии. – Это значит, что вам, блаженным, следует прикусить язык и сидеть смирно. А ну, вы там, за последней партой, сидите смирно, кому сказано! – Он стукнул линейкой по ближайшей парте, да так, что все вздрогнули.
– Простите, святой отец, – сказал Кальвин, листая свой учебник, – тут что-то не то. Страницы вырваны.
– Не вырваны, Кальвин, а изъяты.
– Почему?
– Потому что они неверны, вот почему. А теперь, дети, откройте книги на странице сто девятнадцать. Начнем с…
– Про эволюцию все вырвано, – настаивал Кальвин, листая учебник.
– Хватит, Кальвин.
– Но…
Линейка больно ударила его по пальцам.
– Кальвин… – устало говорил епископ. – Что с тобой случилось? За эту неделю тебя направляют ко мне в четвертый раз. Кроме того, библиотекарь жалуется, что ты постоянно лжешь.
– Какой библиотекарь? – удивился Кальвин. Не может же быть, что епископ имел в виду пьяницу-священника, который вечно отлеживался в чулане, где хранилось скудное приютское собрание книг.
– По словам отца Амоса, ты похваляешься, будто перечитал все, что есть у нас на книжных полках. Ложь – это грех, а ложь, помноженная на бахвальство? Это совсем скверно.
– Но я действительно перечитал…
– Молчать! – рявкнул священник, нависая над мальчиком. – Есть люди, которые рождаются с гнилым нутром, – продолжал он. – От родителей, которые и сами с гнильцой. Но в твоем случае уж не знаю, откуда что взялось.
– Как это понимать?
– А вот как, – ответил священник и подался вперед, – есть у меня подозрение, что родился ты хорошим мальчиком, а потом испортился. Загнивать стал, – пояснил он, – в результате дурных поступков. Известно ли тебе, что красота исходит изнутри?
– Известно.
– Так вот, нутро у тебя – под стать уродству твоего вида.
Стараясь не расплакаться, Кальвин потирал опухшие костяшки пальцев.
– Неужели ты еще не научился быть благодарным за то, что имеешь? – продолжал епископ. – Лучше учебник с половиной страниц, чем никакого, так ведь? Боже правый, так я и знал, что неприятностей нам не миновать. – Оттолкнувшись от стола, он затопал по своему кабинету. – Книги по естественным наукам, наборы для опытов. Чего только не примешь в дар, чтобы пополнить нашу казну. – Он в злобе развернулся к Кальвину. – А виноват только ты, – бросил он. –