– Ты что, Пьер… Ты что, я была одна. Клянусь тебе. Клянусь!
– Так, значит, ты принимаешь здесь мужчин, пока я работаю? И много их у тебя? Одного я только что встретил на улице. Это был он? Он только что вышел из моей спальни, ведь так? Говори!
Он вырвал из ее руки яблоко, которое она судорожно сжимала, и швырнул его об стену. Мимолетное касание ее руки привело его в бешенство. Мысль о том, что эта рука только что ласкала здесь другого мужчину, была невыносимой. Горькая обида и отчаяние захлестнули его. Он сжал зубы, ему захотелось ей сделать во сто крат больнее того, что он испытывал сейчас сам. Он схватил ее за руки и принялся трясти ее, как куклу.
– Пьер!.. Пьер!.. Я не виновата!..
И тогда он руками впился ей в горло. Он давил его так, насколько хватало ярости и сил. Она отбивалась, хрипела, раздирала ногтями его лицо, но он не придавал этому значения: одно лишь желание рассчитаться с нею полностью завладело им. Он не знал, хотел ли он ее убить или только заставить страдать, он ничего не помнил и не видел кроме этой смятой постели и ее полуголого тела в ней.
Она затихла и он понял, что она мертва. Тогда он отпустил ее и вышел из комнаты.
– Так вы застали вашу жену с другим мужчиной? – спросил его худой, заросший щетиной инспектор после того, как его дом наполнился полицией.
Он покачал головой.
– Ну тогда с чего вы взяли, что была измена?
– В этой комнате многое указывает на это, – устало ответил он.
Тогда он еще не знал, сколько раз ему придется отвечать на этот вопрос.
– Что, например? – поинтересовался инспектор.
– Что? – растерянно спросил Пьер, вытаскивая из кармана пальто сигареты. – Смятая постель, ее вид. Она была практически голая.
– Этого мало. Может, вашей жене не здоровилось и она прилегла. Ну а голая, так и что с того. У вас хорошее отопление. Вот если бы вы застали ее с другим мужчиной…
– Я встретил его на улице, – сказал он после недолгого раздумья.
Инспектор удивился.
– Мужчину? Вы с ним знакомы?
– Нет.
– Ваша жена с ним знакома?
– Возможно. Я почти уверен в этом.
– Как вы это поняли? Вы увидели у него какую-то вещь вашей жены?
– Нет.
– Тогда как? – инспектор терял терпение.
– Я это почувствовал.
– Ну, это… слишком неопределенно.
Инспектор помолчал, рассматривая смятую постель. Тело Мэри уже увезли к тому времени.
– И еще один вопрос. У вас были разногласия с вашей женой?
– Нет, – ответил Пьер.
Инспектор только скривился в усмешке.
Жалел ли он о том, что сделал? Об этом его спрашивали на суде, да и сам он себя спрашивал об этом в разное время. Нет, скорее, он не жалел. Он понимал, что не мог бы поступить иначе в той ситуации. Ее измену он простить бы не смог. Она была для него больше, чем жена, она была