Таким образом, она узнала, что Кристина де Фэрмонт тридцать лет провела в Провансе и ни разу не покидала его, несмотря на то что её тётушка, баронесса де Бове, неоднократно приглашала её к себе в Париж. По правде говоря, баронесса де Бове, забыв их давнюю размолвку по поводу её замужества, первой протянула ей руку примирения. Ведь она так и не послушалась советов единственной тётушки, оставшейся у неё после смерти родителей, и вышла замуж за красивого, но разорившегося графа, предмет своей пылкой страсти.
Ещё графиня стыдливо призналась Селесте, что со временем она горько сожалела о своём решении и не раз корила себя, что сделала в жизни неправильный выбор. Ей вовсе не следовало игнорировать ухаживания отца Селесты, маркиза Анри де Моне. Хотя графиня ничем не объяснила девушке, отчего у неё возникло такое желание после стольких лет совместной жизни с покойным графом, но было очевидно, что в жизни женщины были и шероховатые моменты.
Да это и неудивительно, если судить по молодому графу, чей характер, по словам его матери, был точной копией своего отца. К сожалению, Робер и на неё подействовал не лучшим образом, хотя она и видела его всего один раз.
Позже, отобедав в уютной столовой в компании графини де Фэрмонт и барона д’Юбуа, Селеста хотела сразу же удалиться в свою комнату, но хозяйка с улыбкой задержала её.
– Селеста, вы хотели бы осмотреть наши конюшни?
– Конечно, – в ответ улыбнулась та. – Это было бы интересно, не так ли, Фредерик? – Тот кивнул. И она добавила: – Ведь я обожаю лошадей.
– Хорошо, – ответила графиня. – Тогда через полчаса мы встречаемся в прихожей.
Селеста поднялась по мраморной лестнице в свою комнату, где её поджидала Кати.
Увидев свою госпожу, та поинтересовалась:
– Надеюсь, теперь вы можете располагать своим временем, пока его сиятельства нет?
– Ошибаешься, Кати, – усмехнулась Селеста. – Мне предстоит осмотр его конюшни.
– Вы могли бы и отказаться, – проворковала камеристка, входя в гардеробную, чтобы выбрать подходящий наряд для своей хозяйки. – Разве конюшни графа чем-то отличаются от ваших?
– Думаю, нет, – отрезала Селеста и приказала: – Поторопись, Кати! Через полчаса я должна быть готова. Ты меня поняла?
Однако Кати, похоже, совсем не торопилась. Она долго и придирчиво осматривала каждый её наряд, прежде чем выбрать платье для своей госпожи. Только спустя некоторое время, которое показалось Селесте вечностью, камеристка наконец вытащила тёмно-синюю амазонку, сшитую по последней моде, и такого же цвета шляпу с роскошными перьями.
Селеста ахнула, увидев такую прелесть. Она