– Я не о поцелуе. Я… хотела ударить тебя.
А-а.
– Да, знаю.
Уиллоу резко повернулась, и Ахилл увидел на ее лице искреннее сожаление.
– Я забылась.
Что-то шевельнулось в душе Ахилла. Ему не нравилось вызывать у женщины сожаление, особенно у той женщины, к которой его влекло. Хотя чувства других людей его мало заботили, он все же был не из тех, кто получает удовольствие от чужих страданий.
– Ну, я этому в какой-то мере поспособствовал, – сказал он.
– Ты прав. – Уиллоу вздернула подбородок. – Я должна была поискать в Сети. Я должна была подготовиться.
Все шло не так, как Ахилл задумывал. Ему бы радоваться ее извинению и признанию его правоты, но почему-то… это не принесло ему удовлетворения.
– А почему ты не поискала в Сети?
– Потому что… не хотела. – Сожаление исчезло вместе с гневом, и теперь Уиллоу олицетворяла холодное достоинство. – Я пришла сюда только из-за письма, что ты написал моему отцу. Отец решил, что я должна выслушать тебя. – Она прищурилась. – А я считаю, что ты должен знать: у меня нет намерений выйти за тебя.
Ахилл улыбнулся. Она еще не знает, что одна из его отличительных черт – всегда добиваться своего.
– Что ж, – спокойно произнес он, – посмотрим, удастся ли мне заставить тебя передумать.
Глава 3
Уиллоу знала: он не заставит ее передумать.
Ничто – ни его действия, ни слова – не заставят ее передумать.
Как же глупо она себя повела! Она должна была уйти, едва услышала его голос. А она не ушла. Вместо этого она повернулась к нему, к красавцу из озера. И точно так же, как неделю назад, не смогла оттолкнуть его.
На этот раз он был одет, но это ни в коей мере не умалило его физической привлекательности. На нем была голубая сорочка, которая подсвечивала цвет его глаз и зрительно расширяла плечи, а также черные костюмные брюки, которые подчеркивали тонкую талию и мускулистые бедра.
И под его взглядом ее тут же охватило желание, оно волной прокатилось по ее телу. И заставило понять, что ей не забыть о той встрече у озера, сколько бы она себя ни уговаривала. Воспоминание о поцелуе прочно засело в ее памяти. И побуждало ее хотеть большего.
Когда Ахилл назвал ее Дианой, Уиллоу догадалась, что он еще до ее прихода знал, кто она такая. И в то же мгновение ее охватил праведный гнев, вызванный отчасти удивлением, отчасти стыдом за собственную реакцию на него. Она набросилась на него, а он повел себя точно так же, как отец: спокойно заявил, что умные люди ищут информацию. Едва он произнес это, Уиллоу поняла, что больше не может сдерживать свои эмоции, и непроизвольно подняла руку, готовясь влепить ему пощечину. Он же остановил ее, просто удержав за запястье, а потом стал целовать, и ее гнев исчез так же внезапно, как появился.
Она позволила себе отдаться этому поцелую, раствориться в нем. По какой-то причине Ахилл не пробуждал в ней чувства опасности. К сожалению, эти сладкие мгновения быстро закончились,