Игорь без спора поднялся и побежал на кухню, захлопнув за собой дверь.
– Рассказывай, – твёрдо велела Сафи.
Я бросилась к ней на грудь сбивчиво зашептала, чувствуя новые кипячённые слёзы на щеках:
– Он считал меня своей самкой, Сафи, понимаешь?! Он таскал меня на пиры, садил к себе на руки, пил кровь из кубка, а потом тащил меня в спальню… он говорил, что хочет откусить от меня кусочек и выбирал, чего ему больше хочется и чего не так жалко!.. Я думала, я поседею!..
Она обняла меня вокруг шеи и тихонько заплакала.
– Ты уже дома, – всхлипнула она. – Его здесь нет…
Она не стала вспоминать, что он может прийти, но я это прекрасно помнила сама.
– Не бойся…
Судя по голосу, ей самой было страшно.
Мне снова стало себя жалко, слёзы потекли обильней. У Сафи уже были насквозь мокрые джинсы, теперь я мочила ей толстовку. Мне слёзы лились на голову, но Сафи ещё не разошлась, поэтому капли падали не очень часто. Игорь нашёл нас одним комом. Прекрасно понял, что без него что-то успело произойти, но когда увидел, что мы уже плачем вдвоём, иммунитет ему отказал, и он мрачно сел на пол, поставив рядом чашки и не пытаясь вмешиваться.
– Вот я тебе!
Раздаётся шлепок, с грохотом падает эмалированная крышка с большой кастрюли, так что в ушах звенит. Иду по тёмному коридору по направлению к кухне. Он узенький и почему-то всегда тёмный, хотя для поваров это должно быть неудобно.
За угрозой раздаётся демонический смех, картина открывается перед глазами в проёме двери – Прохор давится рогаликами только из духовки, Маша замахивается в его сторону полотенцем, чтобы ударить повторно. Прохор только смеётся. Маша очень посредственный адепт Огня, не за это её ценят, она и не пытается применить против вредителя силу Стихий.
Удар полотенца не достигает цели. Прохор подлетает с одного стула и шумно бухается на соседний, у него полные руки горячих рогаликов. Кто-то другой уже бы обжёгся и поронял выпечку.
Моё появление смущает только Машу.
– Ой, – она прижимает полотенце к животу и виновато замирает, как будто сама набезобразничала.
Пока покрасневшая Маша смотрит на меня, Прохор успевает прожевать ещё два рогалика.
– Можно чая? – прошу Машу. – Хватит давиться в сухомятку!
Сажусь на освобождённый стул, отбираю у Прохора рогалик. Маша уже спешит с круглой красной чашкой для меня и большим бокалом со сколотой ручкой для Прохора.
Прохор, не морщась, заглатывает кипяток. Пока он пьёт, выхватываю из его горсти ещё два рогалика с вишнёвым джемом.
Маша пододвигает ко мне тарелку с теми, что удалось спасти от Прохора.
– Где Маг?
– Уехал к себе.
– Мне казалось… – Прохор покосился на Машу, – что он захочет отдохнуть.
– Ему некогда.
– Мдааа, – протянул дубль, – новогодние праздники – жаркая пора…
Интересное изречение. Я хотела спросить, что «жаркое» происходит с приходом нового года,