Мне нужно попасть в кабинет отца, и желательно не в рабочие дни, чтобы никто не смог помешать.
– Лиз, подержи дверь, – вновь попросила я, роясь в сумке в поисках ключей. – Лиза? – Подняв голову встретилась с пустым взглядом дочери.
– Мам, – бесцветным голосом позвала она, – а когда человек умирает, это же насовсем, да? То есть, – дочь шмыгнула носом, и потёрла варежками красные щёки, – то есть, после смерти ничего нет? И если мы забудем о дедушке, то его как бы и не было никогда, да?
– Нет. – Я оставила сумку в покое и присела на корточки. – Человек действительно жив, пока его помнят, но наследие дедушки – это ты, милая. А это значит, что он уже многое сделал в жизни. – Притянув её к себе, я потёрлась носом о холодную щёчку, и поцеловала. – Дедушка очень тебя любил, Лизок. И наша дань ему – это память. Пойдём домой, Ириска, я сделаю тебе горячего шоколада.
Шмыгнув носом, Лиза скривила губы и не сдержавшись, расплакалась. Сердце рвалось на части от её плача, но я понимала, что это нужно. Через слёзы придёт очищение и опустошение, которое поможет справиться с болью.
Открыв дверь, пропустила дочь вперёд и закатила чемодан. В носу защекотало знакомыми запахами, среди которых был аромат моего мужчины. Бросив сумку на пол, помогла Лизе раздеться и пошла на кухню, щёлкая по пути выключателями. Никиты всё ещё не было, хотя он и обещал приехать пораньше. Стрелки на кухонных часах замерли на восьми. Отправив Лизу умываться и принимать душ, принялась за шоколад и лёгкий перекус перед сном.
Помешивая в сотейнике коричневую пасту, я размышляла о том, что и как мне сказать Нику. Он, конечно, был безупречен, добр и внимателен, но посвящать сожителя в тайны своей семьи и жизни в целом я не собиралась. Но что-то сказать было нужно. Мы даже не определились со своим статусом. Вроде пара, живём вместе уже несколько месяцев, но что-то меня напрягало. Не знаю, что именно, но я ни разу так и не сказала ему, что люблю. Я даже не сказала, что благодарна за теплоту, что он дарит нам с Ириской. Всегда давала понять, что могу уйти в любой момент, потому что боялась привязываться.
Боялась сглазить? Возможно. Все мои предыдущие отношения отравил Глеб. Женихи бежали от меня, как от чумы, не звонили, не писали и даже не извинялись. И всё это накануне свадьбы, хорошо ещё, не в ЗАГСе. Я бы точно не пережила подобного позора.
Слизнув с лопатки шоколад, я зажмурилась и вздохнула: всё же, Никита отличался от моих бывших. На него всегда можно было положиться. Кроме сегодняшнего дня, он до сих пор не позвонил и не сказал, что задерживается. Такого раньше не было.
Лежащий на столе телефон завибрировал. На экране высветился номер Ника.
– Да. – Я прижала телефон ухом к плечу и сняла шоколад с плиты.
– Мел, я сильно задерживаюсь, – с каким-то волнением сказал он. – Вы с Лизой дома?
– Да. Всё нормально, – вздохнула я, ставя кружку с шоколадом на стол и укладывая горкой печенье. –