– Я надеялась, что мне вообще не придется тебе рассказывать. Тогда это было совсем неважно.
Слова Кендары разжигают огонь в груди сильнее, сжигая боль и печаль, оставляя лишь гнев.
– Ты знала, кто я такая, – говорю я твердо, – и все равно солгала мне. Ты лгала мне с момента нашего знакомства.
Кендара недовольно вздыхает.
– Абсолютно ясно, что мои уроки о том, как следует контролировать эмоции, тебе не дались. Я солгала не обо всем. Ты и правда одаренная воительница, Сирша. И ты действительно упрямая.
Мне не нравится, что слова Кендары задевают меня за живое. Мне хочется разорвать эти слова в клочья. Даже после лжи мне хочется заслужить ее похвалу.
– Все было сделано ради твоей же безопасности. Я и не ждала, что ты меня поймешь, – говорит Кендара.
– Прекрати разговаривать со мной как с ребенком, – шиплю на нее я. – Я заслуживаю знать правду.
– Я не твоя мать и не обязана тебе ничем, помимо того обещания, которое когда-то дала ей. Я подготовила тебя к жизни так хорошо, как только могла. Ты думаешь, что теперь все знаешь? Думаешь, ты готова узнать всю правду просто потому, что кого-то смогла убить?
Я вздрагиваю. Говорит ли Кендара о том, что произошло в чайном домике, или о том, что я убила Ронина? Когда она сердится, напоминая, что она мне не мать, чтобы заботиться обо мне, от ее слов больно, как от удара. Разумеется, Кендара мне не мать, однако ближе ее у меня никого не было в жизни, и она об этом отлично знает.
Отвечая так медленно, что каждое мое слово звучит как проклятие, я говорю:
– Убивать меня научила ты.
Кендара молчит несколько мгновений. Затем она разворачивается и натягивает глубокий капюшон, скрывая лицо.
– Глупая девчонка, – говорит она грубо. – Я научила тебя выживать, а не отдавать жизнь за империю, которая скорее порадуется твоей смерти, чем поблагодарит тебя.
Она злится, и это меня изумляет. И мой гнев улетучивается. Нечасто я видела ее злой.
Она оборачивается напоследок.
– Еще не поздно просто уйти, – говорит она. – У тебя все еще есть выбор.
– Так вот о каком выборе речь? Ты сказала, что научила меня выживать. Ты меня подготовила.
Она рассерженно вскидывает руки к небу, а затем снова отворачивается, отвечая:
– Очень жаль, что ты так и не научилась мудрости распознавать, когда следует действовать, а когда просто уйти. Ты слишком упрямая. И до сих пор боишься, что уйти означает проиграть.
– Получается, тебе больше понравилось, если бы мы с Саенго просто… исчезли? А что насчет Бездушного? Саенго еще не исцелена, и мы не можем уйти, пока он жив.
Кендара кивает.
– Тебя никто не вынуждал участвовать в этой войне, и в отличие от меня ты никому не давала клятв и обещаний. Если ты планируешь остаться