При выборе права очевидно, что главная цель сторон – не помочь суду, а выбрать ориентир для своих действий, связанных с исполнением договора. Выбирая право, стороны выбирают его на будущее, независимо от того, возникнет ли между ними спор[140].
Отсюда выбор права во время процесса представляет собой договор, лишенный необходимой цели (каузы).
Французская доктрина разделяет соглашения, заключенные в рамках института автономии воли и соглашения, заключенные в ходе процесса. Так называемые «процедурные соглашения» не рассматриваются как производные от института автономии воли. Посредством таких соглашений стороны вправе отказаться от применения коллизионной нормы и тем самым разрешить суду применение отечественного права[141]. Нормативное основание такого подхода закреплено в ч. 3 ст. 12 ГПК Франции, в соответствии с которой судья может связать себя квалификациями и правовыми позициями, посредством которых стороны ограничивают сферу спора. Практика поддержала такое толкование[142].
Такая особенность французской правовой системы имеет, как представляется, корни не в институте автономии воли, а в концепции факультативности коллизионной нормы, и поэтому не может быть определяющей для решения вопроса о временных ограничениях выбора права в рамках отечественного правопорядка.
Возможность выбрать право только одного государства. В соответствии с ОГЗ СССР 1991 г. стороны могли выбрать только право одной страны. Советское законодательство не допускало подчинения договора различным правовым системам («юридическая биотехнология»[143], «depecage»). Статья 1210 ГК РФ (ч. 1 и 4) допускает возможность выбора права для отдельных частей договора.
Данный подход представляется неправильным и нецелесообразным. Несмотря на то, что Европейская конвенция 1980 г. о праве, применимом к внешнеторговым обязательствам, допускает подобное, представляется, что российская правовая система в данном случае не должна идти по пути заимствования. И с точки зрения практики, и с точки зрения теории коллизионного регулирования подчинение договора различным правовым системам нецелесообразно по следующим причинам:
1. Российские суды в меньшей степени, чем европейские, обладают возможностями по поиску и применению иностранного права. Ссылка в договоре на две или три правовые системы существенно усложнит работу суда. Суд сталкивается с большими трудностями, устанавливая и применяя один иностранный правопорядок (данная работа, если так можно сказать, относится к юридической работе высшей категории сложности); когда же таких правопорядков становится несколько, в несколько раз увеличивается трудоемкость данного процесса.
2. При допущении юридической биотехнологии очень острой становится проблема адаптации. Можно представить себе следующую ситуацию. Стороны определили в договоре, что расчеты регулируются правом государства «А», а ответственность