– Ха-ха-ха!.. Ой, Ленечка, откуда такая смешная картина?
– Чего ты понимаешь-то? – Леня прямо рассвирепел. – Знала бы, сколько я за нее заплатил! Это ж… как его? Рафаэль.
– Тогда уж скорее Тициан.
Ироническое замечание озадачило Леню, и, встав на колено, он принялся пристально, сантиметр за сантиметром, что само по себе тоже было очень смешно, изучать упитанную голую даму.
– Чего, правда, что ль, барахло? И чего теперь делать?
– Не знаю. Или отвези ее обратно, или, в крайнем случае, подарим Иващенко. Думаю, они будут в восторге.
Даже если шутка получилась не слишком удачной, Леня все равно не имел права повышать голос и ругаться:
– Ну, и зараза же ты!
После «заразы» не разговаривали весь вечер, ночью, как всегда, помирились, но неприятный осадок тем не менее остался. Как расскажешь про «Рафаэля» Гале? Не хочется позорить Леню.
Колясочка со спящей Вики уже стояла в тени. Галя на цыпочках пересекла лужайку и, снова с наслаждением растянувшись в шезлонге, сладко, как кошечка, зевнула:
– А-а-а… Так что произошло, Нинуль? Что ты все куксишься? Поссорилась со своим любимым Ленечкой?
Скрывать от Гали что-либо было бесполезно: она все равно не успокоится до тех пор, пока не выяснит причину уныния, ей самой абсолютно не свойственного и поэтому, как она считает, не имеющего права на существование.
– Понимаете, вчера Леня купил картину. Настолько примитивную, что я расхохоталась, а он разозлился.
– Нинуля, разве так можно? – Искреннее возмущение тут же сменилось игривыми ямочками на румяных щеках и лукавым посверкиванием веселых зеленых глаз. – Учу я тебя, учу, и никакого толку! Приволок твой Леня какую-нибудь чепуховину, а ты: ах, Ленечка, дорогой, какая прелесть! Милый, какой у тебя потрясающий вкус! И запихай эту чертовню куда-нибудь подальше. А со временем, когда твой Ленечка забудет о шедевре, тащи его на помойку. Или в подвал, Анне на растопку!.. Хи-хи-хи… Обычно мужчины быстро забывают о своих приобретениях. Они, в отличие от нас, очень умные, и голова у них занята исключительно работой. – Нахмурив тоненькие брови и сделав умное лицо, Галя опять прыснула со смеху. – А если вдруг грозный муж спросит, где, мол, та бесценная вещь, которую я купил, пожми в недоумении плечиками и начинай искать. Долго-долго, пока ему не надоест!
Галя была права: не следовало так откровенно смеяться над не искушенным в живописи Леней. Но и он не должен был употреблять таких гадких слов! Гале легко рассуждать: ее Балашов никогда не позволит себе так грубо разговаривать с женой. Он наверняка и не знает всех этих ужасных, мужицких, выражений.
– Галь, дело не в картине. Просто каждый раз в ссоре… а иногда и без нее Леня произносит такие слова, что я… какое-то бесконечное унижение…
– Ну, Нинулечка, ну пожалуйста, не плачь! – Удивительная мастерица утешать, Галя принялась ласково гладить по плечу. – У меня разрывается