– Еще скажи, что все люди были «равны», и что «богатеев не было».
– Так ведь не было, – растерянно сказала Рита.
– И смысла в твоей никчемной жизни не было. И в жизни твоей матери тоже. Работа – очередь в магазине – дом – программа «Время» по телику. Вот и весь круговорот советской жизни. Ну, кем ты тогда могла стать? Чего добиться в жизни?
– А кем я могу стать сейчас? – невольно повысила голос и Рита. – Мамина сестра была простой портнихой, а дослужилась до начальника цеха! А потом и вовсе стала депутатом Верховного Совета! А кем может стать нынешняя портниха? Только портнихой. А начальником нынче может стать только сын начальника. Министром – только сын министра. Разве не так?
– Ты не совсем права, – возразила Нина Ивановна. – Социальных лифтов в нашей стране, конечно, не хватает. И все же, если у человека есть ум и талант, он способен многого добиться. Особенно в наше время.
– А если у меня нет ни ума, ни таланта? – сказала Рита. – И богатых родителей нет. Ничего нет. Куда мне, бедной, податься? Сразу лечь в гроб и накрыться крышкой? Зачем я тогда такая родилась на свете?
Нина Ивановна молчала, не зная, что ответить.
– Ничего мне не светит, кроме тряпки и ведра, – удрученно проговорила Рита. – И говорить об этом нечего.
Нина Ивановна скосила на Риту глаза, потом проговорила с легкой досадой:
– Ладно. Оставим этот разговор на потом.
Несколько секунд обе молчали Рита осторожно тронула руку Нины Ивановны.
– Ты только не обижайся, Нин. Может, я чего и не понимаю. Я ж глупая. Колька мне постоянно об этом говорил.
Нина Ивановна искоса посмотрела на Риту и вдруг улыбнулась.
– Дурак твой Колька, – сказала она мягко. – А ты совсем не глупая. И знаешь… Это ты меня прости, что загрузила тебя всякой ерундой. Кстати, мы приехали.
10
Кафе «Гелави» оказалось небольшой забегаловкой с двумя зальчиками и широкой барной стойкой, пропахшей пивом. Нина провела Риту в кабинет своего брата.
– Вот, – сказала она, представляя Рите румяного толстяка, который поднялся из-за стола им навстречу. – Это мой троюродный брат. Зовут Василий Петрович. Он работает тут управляющим.
– Приятно, приятно, – улыбнулся толстяк, протягивая Рите пухлую ладонь.
– Рита, – представилась она чуть смущенно. (Никогда раньше мужчины не пожимали ей руку.)
– Ну, что, можно считать, что ты ее принял? – с ходу уточнила Нина, глянув на часики.
– Только если она умеет мыть посуду, – с улыбкой сказал Василий Петрович.
– Я умею, – с готовностью сказала Рита.
– Ну, тогда мы сработаемся.
– Ладно, ребята, вы тут налаживайте контакт, а я побежала. – Нина чмокнула брата в щеку, с улыбкой кивнула Рите и вышла из кабинета.
Рита робко, как подобает подчиненной, посмотрела на своего нового начальника. Выглядел он солидно: белая рубашка на тугом, круглом, как мяч, пузе чуть не трещала от напряжения. Под стать пузу была и голова – круглая, толстая, с реденькими бурыми