Все следили за вдумчивым жеванием дипломата, ожидая ответа. А Прокофьев совершенно спокойно продолжил есть, задав лишь один вопрос:
– У нас соль осталась?
Я рассмеялась его совершенно детскому поведению и нырнула в рюкзак, куда сложила последние пакетики со специями, нашла нужный и протянула ему.
А парень совершенно спокойно оглядел остальных членов отряда, потом их нетронутый завтрак и добавил:
– Если не будете, я заберу. Не гордый.
После подобной угрозы и другие решились на снятие пробы. Причем, каждый после первого укуса сначала изучал дымящийся клубень, потом переводил изумленный взгляд на меня. Но никто не выплюнул и не отдал свой завтрак соседу.
– Разобрались, наконец, – укоризненно покачав головой, заключила я и села напротив, приступив к поеданию орехов. Чуть прогорклых от хранения в нелучших условиях, но вполне съедобных, если больше нечего есть.
Когда все наелись, точнее доели все вплоть до кожуры и остатков моих орехов, отряд принялся слажено сворачивать лагерь. Пока бойцы разбирали палатки, а мирные убирали следы нашего здесь пребывания, Луншин тихо произнес:
– Спасибо.
Удивленная услышанным я обернулась к командиру и приподняла брови, но он не решился повторить громче, лишь одарив меня сдержанной улыбкой. Ладно, будем считать, что он сказал то, что сказал.
Я вернула на поляну свой рюкзак, убрала в него сеть-гамак, спальник, и толстовку, сменив ее на более удобную в походных условиях куртку. А после оглядела поляну. Следы нашего пребывания, конечно же, остались, но не столь явные, чтобы отругать нерадивых туристов. Потому я просто хлопнула в ладоши, привлекая внимание бойцов, и объявила:
– В установленный порядок становись!
Все понимающе кивнули, закинули за спину рюкзаки, помогли Луншину занять почетное место на носилках и встали по сторонам от него. Уставший, не выспавшийся, но немного взбодрившийся Витька закрыл странную колонну, оставив Абакан на боку.
– Ну все, подкрепились, выспались, теперь мелкой трусцой до точки высадки без перекуров и жалоб, иначе развернусь и пойду домой.
Кто-то всхлипнул за спиной, но голоса подавать не стал. Я улыбнулась такому послушанию и ради забавы нырнула в кусты, проверяя, последуют ли моему примеру остальные.
Послышался шум ломающихся под ногами веток, шуршание листвы и тихий мат, видать Луншину прилетело пару раз если и не в глаз, то очень близко. Вот остолопы, могли же и обойти.
Дальнейший путь продолжился в тишине. Костик не стал заводить песню, несмотря на то, что именно сейчас это помогло бы остальным не заснуть на ходу.
Впрочем, взятый мною темп после того, как мы выбрались из кустов, не дал бы никому даже попробовать прикрыть глаза больше, чем на секунду. Возможно оттого разведчик и не стал петь – не хотел сбивать дыхалку раньше времени.
В этой части леса звериных тропок было куда меньше – люди заходили