Полчаса я не мог привести сердцебиение в порядок. Не хватало мне ещё умереть на березе от инфаркта, превратившись в парковый апокалиптический декор. А тварь продолжала визжать. Видимо, чувство обиды было ей знакомо, и меня пугало, как стремительно расширялось её сознание. Затем она умолкла и продолжила нарезать круги, изредка бросая на меня злобные белёсые взгляды. Мне ничего не оставалось, как продолжить наблюдать за яблоком, любоваться им, восхищаться и предвкушать. Я чувствовал себя Евой – не голой бабой в саду, ну и, конечно, стадию искушения змием я тоже миновал: мне казалось, что я – существо, которое не в силах контролировать себя, которое очень хочет запустить зубы в розовый яблочный бочок, дабы испытать-таки райское наслаждение.
Подул лёгкий летний ветерок, приятный и нежный. Ветка закачалась, а я, как кобра во власти заклинателя змей, завороженный, наблюдал за моим яблочком. Мне кажется, я даже шевелил шеей в такт движения ветви. Я – кобра, а оно – моя дудочка. Один порыв ветра, другой… И оно…Упало!!! Прямо на зелёный газон, розовым бочком вверх. Мурманск подошёл к нему, смешно отставляя задние лапки, и понюхал. Я знал, что ёжиков яблоки не интересуют. И действительно: он фыркнул, отвернулся и собирался бежать по своим делам дальше. Но тут существо обутой в истрёпанный кроссовок «Adidas» ногой наступило на яблоко, замазав эту неземную красоту грязью и слизью, пропитавшей сильно поношенную обувь. Яблоко хрустнуло, его совершенная форма, его девственная розовость были кощунственно осквернены! Тварь зашаталась, потеряла равновесие, вторая её нога зацепила ежа, свернувшегося в клубок, и существо плашмя упало на изогнутый ствол яблони. Тонкий обрезанный сук вошёл в её мозг в том месте, где раньше отскочила пластина. Оно замерло. Сломалось!!! Я продолжал сидеть на своей ветке, только