Когда вошел Тигр, оживление усилилось. Кивнув приветственно нескольким знакомым, Михаил махнул рукой кое-кому, приглашая следовать за собой.
Дождавшись, пока Ильдус и еще несколько парней рассядутся за столом, Сотников лично запер дверь и занял свое место.
– Все мы знаем, что происходит: возникла большая проблема с «Медведями». Но Батуев, кроме нас, объявил войну и «Четверке». Батуева поддерживает «Белый ряд». Швецов обратился за помощью к нам. Но если мы вмешаемся, «Белый ряд» будет против нас. Это не желательно. Швецову придется отказать. Может быть, есть другие предложения?
– Пусть сами разбираются. И нашим легче. «Медведи» на два фронта долго воевать не смогут. К «Четверке» у них кровный интерес, а к нам – какой-то барыга. Барыгу они бросят, это наше внутреннее дело – вот и весь сказ. Так что все правильно, – сказал Карандаш.
Денис Семенов получил свое прозвище за пристрастие к стихам. Очень часто в разговоре он импровизировал, выдавая по целым четверостишиям. Он мог, если был в ударе, разговаривать в стихах часами. Сегодня он был серьезен. Понимал: не до стихов.
Тигр не многих допускал в число своих друзей. Только проверенных временем и жизненными испытаниями, только верных и преданных. Но Карандаш, появившись в «Гранате» всего полтора года назад, быстро стал одним из лучших. И Тигр, не имевший привычки доверять новичкам, вдруг приблизил его к себе, чему немало удивлялись остальные. Сумел Сотников разглядеть в парне что-то такое, чего не было в других.
– Но ведь если мы воюем с «Медведями», значит, фактически поддерживаем «Четверку», – возразил Костыль, Леха Костылев, как всегда осторожный и предусмотрительный. Может быть, даже слишком осторожный. Он руководствовался по жизни тем правилом, что лучше перестараться, чем недостараться, лучше переосторожничать и остаться живым, чем недоглядеть и отправиться на кладбище. Так он и костылял все свои тридцать два года, оправдывая свое прозвище.
– Разборки «Граната» с «Медведями» общей войны не касаются, – начал спорить Карандаш. – Швецову мы отказали, значит, это подтвердили официально. «Медведи» сами виноваты, что с нами связались. Не надо зарываться. Вот пусть теперь сами и выпутываются.
– Дэн, все, проехали, – прервал его Тигр. – Теперь о другом. Ильдус, что там Хакимов?
– Все то же, но, видимо, сложа руки сидеть не собирается, – отозвался Валлиулов. – Так сильно орал, что чуть глаза не повылазили от натуги.
– Нужно его еще раз шугануть, – предложил Карандаш.
– Подождем, – вставил Костыль. – Может, все-таки уберется.
Тигр разбирался с бумагами автосалона, когда позвонил Ильдус:
– Убили Фунтика. Ребята клянутся «медведей» по стенке размазать. Мне их не удержать.
– Пусть делают, что хотят, – сказал Тигр и положил трубку.
Вот и все. Обратной дороги уже нет. Все усилия образумить Батуева пошли прахом. Ну что же, он хотел войны? Он ее получит.
Тигр вдруг разозлился. Никому еще не удавалось вмешаться