– Ясно.
– Флаг по правому борту! – хором заорали матросы, стоящие на марсовых площадках (площадки на топе мачт, служащие для разноса стень-вант). – Расстояние примерно три с половиной мили.
– Это еще кто? – встрепенулся Уолтон Спарроу, поднеся подзорную трубу к правому глазу. – Вроде военный бриг. Интересно, что он здесь забыл?
– Поворачивают к нам! – снова заорали матросы.
– Вижу!.. Рулевой, штурвал прямо!
– Есть штурвал прямо!
Через два часа маленькая точка на горизонте выросла до размеров коровы, и теперь стало отчетливо видно, в каком ужасном состоянии находилось приближающееся судно. Во-первых, на его двух перекошенных мачтах не хватало половины парусов, а те, что остались, обрели в некоторых местах вид жалких лохмотьев, бесполезно болтающихся вдоль рей. Во-вторых, вместо бушприта с носа выпирал всего лишь восьмифутовый обрубок, начисто лишенный какой-либо оснастки. И в-третьих, низкая осадка, значительно превышающая допустимый уровень, свидетельствовала о том, что трюм полон воды.
– Да уж, сильно их потрепал шторм, – произнес старший помощник, пробежав взглядом вдоль брига.
– Видать, не одни мы оказались такими смелыми, – добавил Уолтон Спарроу.
– Только нам повезло больше.
– Согласен. Все-таки правильно я сделал, что встал здесь на якорь. Иначе с "Буревестником" случилось бы то же самое.
– Или еще хуже.
– Больше всего меня волнует поломанный бушприт. Как бы из-за него они совсем мачт не лишились.
– Точно, сэр. Ведь целостность стоячего такелажа нарушена, что чревато серьезными последствиями.
– Я бы им посоветовал соединить обрубок с фок-мачтой тросом и перевесить остатки ее парусов на грот-мачту. Тогда у капитана появится шанс довести судно до ближайшего порта.
– Непременно ему об этом сообщим.
Учитывая повреждения брига, на сближение кораблей пришлось затратить еще час. Когда оба борта поравнялись друг с другом, команда "Буревестника" перекинула соседям порядка десяти тросов, чтобы организовать с ними надежную сцепку, после чего разбежалась в стороны и стала дожидаться прихода гостей, которые появились буквально через минуту. Как и полагается в таких случаях, первым ступил на палубу китобоя капитан. Это был крепкий сорокалетний мужчина, облаченный в синюю военно-морскую форму с начищенными до блеска пуговицами и длинный белоснежный парик, завитый крупными локонами. За ним следовали два офицера, три солдата и один штатский (судя по всему, корабельный плотник), а завершал шествие сухопутный офицер в красном мундире, прихвативший с собой на всякий случай шпагу. К тому моменту Монти, его друзья и жена перешли на нижнюю палубу, заняв место под решетчатым погрузочным люком, откуда открывался отличный обзор, но в тоже время их самих было не видно.
– Надеюсь, они пришли не по нашу душу, – произнес чуть дыша Малоун.
– Тихо, – прошептала Элеонора, приставив указательный палец к губам. – Давайте послушаем, о чем они будут говорить.
– Джентльмены, –