– Д-да.
– Но ты ведь еще не заезжал домой.
– Я в городе поел.
– Ах, вот как.
Она будто записи делает. Не из любопытства, просто чтобы потом восстановить в подробностях этот разговор со мной, когда захочется. Типа карточный домик выстроить.
Она почесала одной босой ногой другую.
– В любом случае у меня для тебя припасено кое-что. Зайдешь на минутку?
– Зайти? – пробормотал я.
Келли обернулась к детям и крикнула Эсме, чтобы не раскачивала Зака так сильно.
– Пройдем в дом, – пригласила она.
– Да, конечно.
Шагая следом, я старался не смотреть на нее. Джинсы до того в обтяжку, будто их и вовсе нет. Побелили ноги известкой с синькой – и все дела. А когда все же замечаешь штаны, понимаешь: ткань до того стирана-перестирана, что сделалась мягкая, будто щенячье ухо. Оставалось только отворачиваться и стараться об этом не думать.
Изнутри дом тоже весь отделан деревом. Даже пол деревянный. Кроме кухни. Здесь он каменный.
Плиты всех оттенков серого вмурованы в раствор и отполированы до блеска.
Дом весь нараспашку То есть комнаты не разделены четко стенами, а кое-где нет и межэтажных перекрытий. Кухню от большой комнаты отделяет здоровенный каменный камин, а между большой комнатой и «джунглями» протянулся стеклянный стеллаж с разными безделушками и картинами в рамках. Полки прозрачные, и создается впечатление, что растения повсюду.
Телевизора что-то не видать. Наверное, большая комната с камином и есть гостиная. У нас-то комнаты с камином нет, а мама всегда мечтала о ней. По ее словам, в каждом приличном доме должна быть комната с камином и телевизором, где собирается семья, и комната без телевизора – для гостей. Тут я не видел никакого смысла – у всех моих знакомых гостей усаживали перед телевизором.
Правда, здешней гостиной лоска все-таки недоставало. Мебель какая-то потертая, и игрушки разбросаны. Зеркало в платяном шкафу в соседней комнате отражало неприбранную постель.
– Присядешь?
Ее голос отвлек меня от разглядывания кровати. И на том спасибо.
Она посмотрела на стол со стульями. Стулья были бамбуковые, с подушками цвета опилок, а столешница стеклянная. Грязные тарелки еще не убраны.
– Мы купили этот стол еще до рождения детей, – пояснила Келли, поймав мой взгляд. – Стекло пока еще никто не расколотил. Хотя Зак старается.
Она тряпкой вытерла откидной поднос на высоком стуле Зака. В воздухе висели ароматы недавнего ужина: пахло яблоками, медом и древесным углем.
Я уж и забыл, какова на вкус настоящая еда. Мама была лучшим поваром на свете. В последнее время я бы все отдал за кусок приготовленного ею нежного мяса или за цыпленка.
– У вас красивый дом, – объявил я.
Звук собственного голоса заставил меня поежиться. Надо было лучше готовиться, репетировать. Самый захудалый персонаж в самом занюханном телешоу и то начал бы свою роль лучше.
Знаю, на телевидении все липа, и все-таки жалко, что я не такой обаятельный