Сейчас Джэн развелась и вышла замуж за другого исследователя. Вместе они смогли вырасти, получив научное звание и должности профессоров в университете. Тем временем, несмотря на презрение к богатому покровителю, который продолжал выделять огромные суммы денег, они стали хорошими друзьями. Покровитель с женой, как и наивный Джеральд, воспринимали Джэн как честного человека без каких-либо скрытых умыслов. Она легко обвела вокруг пальца советников своих благотворителей и с удовольствием тратила выделенные на исследования деньги на свои нужды (например, купила большой и дорогой дом).
Время от времени она делала попытки наладить отношения с Джеральдом. Однажды она предложила совместно опубликовать научную работу, которая, как оказалось, была написана самим Джеральдом, а Джэн ее просто скопировала. Получив ответ, что у него нет времени на это, она опубликовала работу под своим именем. В конце концов Джеральд понял, что для достижения цели она готова идти по головам. Однажды, когда Джеральд встретился с Джэн и ее вторым мужем, она разыграла сцену, обвиняя Джеральда в обмане, вынудив мужа встать на ее защиту.
Много лет спустя Джэн сама позвонила Джеральду, который уже давно перестал с ней общаться. Она приехала к нему домой и стала просить прощения за свое неблаговидное поведение, но, наученный горьким опытом, он не принял ее извинения. Она снова устроила сцену со слезами, но это не смягчило его сердце. Джеральд оказался прав, как оказалось, она явилась к нему в надежде, что он снова поможет ей, как уже было раньше.
Следует отметить, что Джеральд пришел к парадоксальному заключению – в двух сценах со слезами присутствовал элемент настоящего горя. Конечно, эти слезы нельзя назвать отражением искренних угрызений совести, тем не менее… В обоих случаях сцены были разыграны в попытке добиться своей выгоды и получить что-то от него, однако, опираясь на опыт общения с ней, Джеральд понял, что она по-настоящему несчастный человек, а ее слезы связаны с тем, что она не способна строить отношения ни с кем.
Джэн представляла собой триадический тип с ярко выраженными чертами психопата, она крала деньги, выделенные на исследования, но легко скрывала это. Таким образом, можно говорить о сильной макиавеллистской составляющей ее характера, позволявшей маскировать ее игру.
Тем временем нарцисс в ней почти не проявлялся. Так, в отличие от других нарциссов, она избегала привлекать всеобщее внимание. Тем не менее, вынужденная комментировать научные работы своих коллег на различных публичных мероприятиях, она старалась утопить их. Это тайное желание нарцисса показать свое превосходство успешно маскировалось скромными и сдержанными манерами, внешне объективными замечаниями и заявлениями. Более того, все ее заявления были замаскированы под попытки докопаться до истины и завязать отношения с коллегами. Однако в очень редкие моменты откровений она признавалась Джеральду, что глубоко внутри она