Бури. Галина Мишарина

по лапе – больше нигде достать не смогла, он высоко держал голову. Зверь рассматривал людей с интересом, переминаясь с ноги на ногу, потом сел. «Они чего-то ждут от меня?» – мысленно спросил он. «Они хотят узнать тебя, понять, кто ты и что ты» – ответила я. Бури скосил на меня глаза, затем снова поглядел на собравшихся… и стало почему-то очень тихо. Казалось, что даже трава перестала шуметь на ветру… «Я – буря и шторм, и волна, разрушающая камень! – сказал зверь звонким и глубоким голосом. – Я путешественник и бард, поющий песни о любви; далекие миры – мой дом, мой сон из ваших снов, мое вдохновение. Я целитель, могущий победить боль, и воин, сражающийся до последнего. Я прорицатель, видящий время. Я пою ветра песни и следую за мыслью, чувствую мгновения, как биения ваших сердец. Я тот, кто будет вам другом».

      Люди замерли на местах, и глядели на него заворожено, многие заулыбались. Бури снова посмотрел на меня, медленно моргнул… перевёл взгляд на Алеарда… И вдруг вытянулся, став больше, чем был, широко расставил лапы и закричал. Громко, протяжно, но совсем не так, как до этого. Он пел, меняя интонации, и голос его был великолепен своей мощью и красотой; глаза его были прикрыты, а крылья подрагивали. Мы слушали, затаив дыхание. Эта песня звучала о нас. Была в ней и печаль, и обещание победы, и нежность, и трепетное первое чувство. Она проникла в душу каждого, и тронула сердца собравшихся своей искренностью. Когда Бури закончил, первым к нему подошел Алеард. Они посмотрели друг на друга, и я осознала, что между ними действительно есть некая скрытая связь, что-то, что никогда не будет доступно для других. Потом я увидела Кёртиса, пилота. Он приблизился медленно, но без опаски. Бури склонился к нему, дал себя коснуться… За пилотом подошли Эван и Конлет, и много других людей, я их не знала. Я чувствовала покой и надежду, стоя рядом со зверем, и грезились мне неразгаданные тайны, и вселенные, где всё иначе, и места, куда он позвал нас.

      Глава 4. Промежуток

      Я стала в комплексе частой гостьей. Бури то снова засыпал, и внутрь него можно было спокойно заходить, то пробуждался и ходил по территории комплекса горделиво и смело. Конечно, узкие тропинки для него не подходили, он отправлялся на холмы, или гулял вдоль светлых дубовых рощ, или устраивался на берегу реки. Народу прибыло. Всем хотелось его увидеть, пообщаться. Однако капитан не собирался откладывать путешествие.

      Я успела хорошо узнать ещё двух ребят из экипажа: Кристиана и Александра, которого все называли Алексом. Кристиан был штурманом и лучшим другом Алеарда. Он был высоким и атлетичным, и двигался непринуждённо и легко, словно всё время слышал внутри себя музыку. Волосы у него были черными, густыми, растрёпанными; лицо обаятельное и открытое: высокие резкие скулы, темно-синие лучистые глаза, брови широкие и красиво изогнутые. Он был улыбчивым, общительным, добрым и надёжным. В этом они с Алеардом были похожи: от обоих исходила мужская надёжность, подобная прочной стене, о которую разбивались вдребезги злая угроза, боль и агрессия.