– Надеюсь, сегодня ты найдешь, что ищешь, – буркнул он, пожимая мне руку, – времени и средств у тебя немного осталось, лучше поспешить.
– Это почему еще?
– Пять тысяч в день – такие расходы ты недолго выдержишь, – сказал он, разглядывая мою одежду. – Я ведь сразу понял, что ты не особо обеспечен.
– На работу хватит, к тому же я просто одеваюсь неброско.
– Да-да, конечно, – он подсел к мотору, а я стал отталкивать лодку, – давай аккуратней, город, не хочу, чтобы ты снова с температурой лежал, чувствую, несколько дней мы поработать еще можем.
– Конечно. Удачи, Вадим. И обращайся ко мне Евгений Петрович.
– Пока.
Я посмотрел вслед удаляющейся лодке. Все же жалко было его вот так просто отпускать. Привык я к нему, что ли. Я развернулся и посмотрел на мою сорняковую тропу войны. Эх, сколько же еще тут предстояло работы! Я засучил рукава. Война – значит война. Никаких жалостливых эквилибрических этюдов.
Подойдя к высоким кустам, я аккуратно протиснулся внутрь. Сегодня я в любом случае пробью себе дорогу через эти четко высаженные кусты к расположенной за ними местности, пусть даже на это уйдет целый день, и даже выглянувшее из-за облаков солнце не сможет мне помешать.
Я срезал первый куст. Затем еще и еще, стараясь рубить так, чтобы противный сок как можно меньше попадал на мою одежду. Раз за разом я изгибался с невообразимой осторожностью, минуя опасные моменты брызг.
Удивительно, но при этом я не испытывал ни страха, ни чувства опасности, лишь острое желание продолжать свою работу, утрамбовывая срезанные мной толстые стволы этого вредного кустарника. Метр за метром я прорубался через кустарник, идя к намеченной цели, пока, наконец, не остановился перед странным, вероятно, окончательным этапом этой трескучей работы.
Я вытер лоб, все еще не веря своим глазам, игнорируя накопившийся на веках и ресницах сок. Бункер? Здесь, в этом чертовом забытом богом месте? Да еще столь отлично сохранившийся? Я подошел ближе и несколько раз прошелся по обступившим массивную железную дверь сорнякам. Это было невероятно. Самый настоящий вход в бункер, причем выполненный по всем военным ГОСТам, едва ли не с метровой ширины бетонной стеной.
Я попытался просунуть между створок дверей лезвие ножа. Увы, раздвинуть закаленный металл не получилось даже на сантиметр. Я посмотрел вокруг. Все, что меня окружало, это чертовы кусты борщевика и ни одного намека на какой-либо необходимый для такого дела инструмент.
Я выдохнул и облокотился о холодный бетон. Потом медленно сполз и уселся на землю, опустив руки на колени и прислушиваясь к приближающемуся вдалеке мотору. Нет, теперь я точно понимал, что даже если этот бункер окажется совершенно пустым, мне придется задержаться тут как минимум на пару недель. А ведь я обещал профессору вернуться через несколько дней.
Вышкин
Стук