– Ты не хуже меня знаешь, что иначе нельзя, – она не только двигалась в бою подобно разящему клинку, исполняющему танец смерти, но и сидела тоже, как сидел бы облачённый в живую плоть меч – идеально ровно, с руками, скрещёнными у груди. Действительно, иначе было никак нельзя. Вид девушки в коротком айише старшего ученика – зрелище совершенно неприличное. Чтобы избегать неудобных вопросов и удивлённых взглядов, айэ Алийерэ приходилось всегда скрывать лицо за чёрной тканью и плотно обматывать грудь, которая с некоторых пор стала её выдавать. Когда она принимала эти меры предосторожности, то становилась неотличима от юноши, возможно, слишком узкоплечего и несколько мелковатого. Но и для девушки приёмная дочь правителя Тёмных Небес Нерайэ Уррэйва тоже была высокой, так что обычно никто не подозревал её, встречая впервые, разве что некоторые спрашивали, почему её лицо вечно сокрыто под лентой. На этот вопрос было проще ответить, чем на вопрос: «Почему повелитель позволил своей воспитаннице ходить в мужском одеянии и изучать мужские искусства?»
Никто не знал о тайне айэ Алийерэ, кроме Анэйэ, отца и старого хранителя Памяти. Нериани, признавая все её достоинства, за спиной пренебрежительно отзывались о ней, как о женщине, занятой не своим делом. Эррамуэ же ни о чём не подозревал, и приходилось вести себя с айэ, как с мужчиной, пока риндо был рядом.
Айэ Алийерэ заменила ему и отца, и мать в то время, как настоящий его отец был далеко, а настоящая мать – ещё дальше, в Нигде. Наследник Тьмы был благодарен приёмной сестре, как никому на этих Небесах.
– Иначе нельзя, – со вздохом проговорил он, опираясь щекой на ладонь. – Но, когда я займу престол, станет можно.
Айэ поглядела на него, думая о чём-то своём.
– Не рано ли говорить о престоле? – спросила она, помолчав. – Отец наш жив и здравствует, не стоит тебе даже в мечтах воображать те времена, когда его не будет с нами. Луна подарит нашему отцу и повелителю ещё долгие-долгие годы властвования. Луна проведёт его к… нашей цели.
– Да, конечно, – послушно отозвался Анэйэ. – Я ничего не имел в виду. Луна хранит отца, а он хранит её. И да сбудется наша славная цель в самом скором времени.
– Тьма с нами.
При мысли о «цели» наследник ощутил лёгкое смущение, как всегда.
Не из-за того, что он не верил в неё. Ему с детства о ней твердили так часто, что в возрасте двух лет, не в силах произнести букву «р», он зато мог громко и чётко сказать: «Настанет по(р)а, когда у(рр)айо будут п(р)авить всем ми(р)ом!» Отец и сестра были одержимы этим тезисом, и оба они часто говорили: «Расти большим и сильным, юный повелитель Тьмы, не волнуйся ни о чём, а мы поставим мир перед тобой на колени». Для Анэйэ мысль о том, что, хотя сейчас Тёмное Небо переживает не лучшие времена, впереди его ждёт мировое господство, была привычной. Она не подвергалась ни малейшему сомнению в детской его голове. Повелитель Тьмы, покоритель Света, Камня, Огня и Воды, Анэйэ Уррэйва… Звучало красиво. Конечно,