Катя вздохнула, отворачиваясь, чтобы не видеть его взгляда, и уставилась на тени, залегшие в горах.
– Я думал, у этой истории печальный конец, – сказал Милан.
Она выпрямилась.
– Потанцуем?
– Что? Здесь, на лугу?
– Да, – ответила она, уже поднимаясь на ноги. – Именно здесь.
Она потянула его за руку. Ее глаза горели огнем.
– Но у нас нет музыки.
– Ты всегда так серьезен, Милан. Это одно из качеств, которые мне так в тебе нравятся. И все же, зачем нам музыка? У нас есть птицы. У нас есть пчелы. У нас есть колокольчики, звенящие на коровьих шеях. – Она взяла его за руку и стала плавно раскачиваться. – Да, да, да, – пропела она. – Да, да, да. Представь, что это «Битлз».
– Я не очень хороший танцор, – запротестовал он. Но невольно стал вторить покачиваниям ее бедер и плеч. – Ну, как я тебе?
– Замечательно, – отозвалась она и принялась отсчитывать вальсовый ритм. – Раз, два, три, раз, два, три.
Катя притянула Милана к себе и положила голову ему на грудь.
– Никогда не рассчитывай на то, – прошептала она, – что линия твоей жизни высечена в камне и нынешнее благополучие будет длиться вечно. – Она нежно поцеловала его в нос и взяла за руку. – Пойдем, прогуляемся.
Они пошли по тропинке, пересекающей луг, к деревянному мосту через реку.
– Все здешние тропы ведут в горы, – сказала Катя. – По выходным сюда на велосипедах приезжают парочки из Попрада и гуляют по этому лесу. Очень романтично. Если зайти глубоко в чащу, можно дойти до настоящего водопада.
– Нужно и нам так сделать, – в его голосе звучало воодушевление.
– Не сегодня. Отец ждет меня на вечернюю дойку. Но мы обязательно туда сходим. Когда-нибудь.
– Так что же стало с Элоизой?
– Проводи меня обратно на ферму, – предложила Катя, – и я расскажу.
4
Элоиза
1789 год
Июль в Бургундии – сонный месяц. Заняться обычно нечем – в такой зной только и остается, что ждать дождя и наблюдать, как листья виноградной лозы прогорают на летнем солнце. Элоиза и Жан Себастьен были женаты пять лет. По вечерам, успев стать покорными рабами своих привычек, они гуляли по виноградникам, скорее праздно прохаживаясь между рядов виноградной лозы, нежели проводя серьезную ревизию, в сопровождении небольшой свиты служащих из поместья – виноградаря, сына виноградаря, няньки, камеристки, компаньонки, гвардейца и еще, возможно, лакея, если тот был свободен. Сильвии было три года. Жан Себастьен катал ее на плечах. Стоял дивный вечер. Сегодня они решили