Комплексную и наглядную оценку производительности труда сельского жителя дает сопоставление площади пашни и средней урожайности, отнесенных к численности сельского населения. По этому показателю производительности, Россия, как видно из приводимой таблицы, отставала от своих основных конкурентов в 2–4 раза. При этом под пашню в Европейской России к 1913 г., только под основные хлеба, было распахано более 72 % всей культивируемой земли, в то время как в Германии, Франции, США только 40–45 %, остальное находилось под лугами и пастбищами[226].
Производительность труда сельского жителя в зависимости от приходящейся на него площади зернового клина, пуд. в 1913 г.[227]
Благодаря высоким темпам роста населения доля культивируемых земель на каждую крестьянскую душу постепенно сокращалась, что соответственно еще больше снижало естественную производительность сельского труда, и приводило к все большему обнищанию крестьянства. С другой стороны исчерпание земельных ресурсов делало дальнейшее развитие сельского хозяйства России экстенсивными методами уже просто невозможным. Это был тупик и с появлением каждого следующего расширенного поколения, петля на шее русской цивилизации стягивалась все туже.
Надежда оставалась только на интенсификацию сельхозпроизводства. И здесь вроде бы существовала позитивная динамика, урожайность в России росла[228], правда не постепенно, а скачкообразно. Можно выделить три относительно стабильных этапа: первый – с 1868 г. до голода 1891 г., после которого средняя урожайность скачкообразно выросла на 16–24 %, второй – до голода и революции 1905 гг., тогда скачок составил 5–8 %, и затем третий с 1907 по 1915 гг.
Урожайность зерновых в Европейской России, со средними трендами по периодам, ц/га[229]
Но даже эта динамика