– А что вы скажете на это, капитан Деврё? – раздался бодрый голос старого генерала Чэттесуорта, и капитан, вздрогнув, упал с облаков в кресло, пред лицо светских обязанностей, и принужден был обратить внимание на блюдо со шпигованной птицей.
– Немного индюшки! – отозвался очнувшийся Деврё с улыбкой и поклоном, берясь за резной нож и вилку, и вновь вернулся к житейской суете.
Чуть позже в общем разговоре наступило, как это иногда бывает, внезапное затишье, и все услышали, как мистер Бошан произнес:
– Я видел ее игру в четверг. Поверьте мне, Беллами – убожество, настоящее посмешище.
– Это еще не повод, – заговорила тетя Бекки, всегда готовая к схватке с врагами Моссопа и театра Смок-Элли, – чтобы подлым образом задержать ее и подвергнуть аресту, когда она направлялась в портшезе в театр, по замыслу негодяя Барри и низкого фигляра Вудворда.
– Вы чересчур суровы к ним, мадам, – вмешалась миссис Страффорд и слегка вздернула подбородок: она стояла за Кроу-Стрит.
– Истинная правда, госпожа Чэттесуорт, – вскричала вдова, не обратившая внимания на реплику мадам Страффорд, и постучала веером в знак одобрения, поскольку состояла в клике приверженцев Смок-Элли; она растянула рот в своей характерной неестественной улыбке и смерила хозяина дома мрачным и несколько надменным взглядом. – Они, я полагаю, не разделяют мнения, что Беллами убожество и… все прочее, иначе бы зачем им упрятывать ее в долговую тюрьму, когда ее ожидали на сцене. Что вы скажете, госпожа Чэттесуорт?
– Ха-ха, все верно, миледи. Но вы же знаете, что она несчастная женщина, иностранка, а в наших краях добрые люди ни за что не упустят возможности очернить даму, за которую некому заступиться.
Щеголь из Дублинского замка не заметил нацеленного против него сарказма и безмятежно продолжал:
– Так вот, мадам, поверьте, слухи о ней ходят просто неприличные; но, клянусь, мне ее от души жаль. Этот тип Калкрафт – она говорит, что он ее муж, но нам лучше знать, – этот Калкрафт едва не разбил ее сердце, обращался с ней так подло, что дальше некуда, клянусь жизнью. Когда мы с ней беседовали в артистической – между прочим, на сцене она выглядит намного лучше, – она мне сказала…
– Я попрошу… – несколько натянуто одернула его тетя Бекки. Во имя Моссопа она сразилась разок за бедную Джордж Энн Беллами, но все же хорошо знала цену этой увядшей и погрязшей в долгах особе сомнительного поведения и отнюдь не стремилась услышать о ней лишние подробности.
– И Калкрафт подарил ей свой миниатюрный портрет, – невозмутимо повествовал франт, – обрамленный бриллиантами. И – можете себе представить? – когда она их рассмотрела, оказалось, что это не бриллианты, а алмазы «розочка». Вот низкий тип!
К этому времени то в одном, то в другом конце стола уже завязывались