Редактируя судьбу. Елена Виг

Андрюша болен, температурит, кашляет, я бы попросила ее подождать, я бы умоляла его не ехать, а долечиться нормально. Но я сама поставила себя в положение стороннего наблюдателя их жизни и не имела права вмешиваться.

      Я еще долго сидела под этим деревом, не находя в себе сил встать и вернуться в пустую квартиру, в которой мне предстояло окончательно избавиться от всех следов, оставленных предыдущей хозяйкой.

***

      Вдоль всей левой стены мастерской был поставлен простой деревянный стеллаж на четыре полки. На нем в абсолютном порядке лежали все ее инструменты – кисти, краски, банки для воды, коробка с ветошью для протирания кистей. На одной из полок стояли книги и альбомы по искусству. Станковой живописью Лена, видимо, не занималась – холстов нигде не было. Зато лежали толстые папки с рисунками и акварелями. Этих папок было много, штук десять. Я взяла верхнюю, и, не без страха, развязала стягивающие ее тесемки. Мне казалось, что я могу увидеть нечто депрессивное, соответствующее внутреннему состоянию умирающего человека, но это оказались черновики каких-то ее проектов, многократные отработки образов. Видимо она работала для рекламы, потому что это были какие-то продукты питания, вернее, картинки с участием этих продуктов. Она искала оптимальную композицию, лучшие цветовые решения. Иногда таких однотипных листов было несколько, а чаще большой лист был поделен на квадраты, и в каждом был свой вариант. Это, безусловно, была работа профессионала.