– Ну, ты, как всегда, умеешь угодить.
Она вертела алые тюльпаны, рассматривая и любуясь ими, чтобы не встретить вопросительный, нежный и совершенно ненужный ей, взгляд.
– Почему ты не играешь? – прикрывая лицо букетом, спросила Ирина, – у мужчин призы хорошие.
– А у женщин? – хихикнул он, глядя на её расстегнутый ворот блузки.
– А у женщин, – рассмеялась Ира, решительно отодвигаясь и застегивая пуговицу, – а у женщин, как всегда: призовое первое в три раза ниже, чем у мужчин за последнее.
– Ну-у-у… – разочарованно протянул Костя, наклонившись и снимая невидимую пылинку с плеча Ирины.
– А ты как думал?! «Урожай» исчез, спортивный комитет сам на мели, выплат за звания никаких, остались одни призы. Приходиться выигрывать.
– Конечно, конечно, – многозначительно закивал Костя, – видел я, как ты сегодня нашего ведущего инженера завода прижала. У мужика трое детей и без зарплаты который месяц сидит. Живут на пенсию отца с матерью. Теперь всё!
– Что всё? – резко повернувшись, бросила Ира и решительно встала. – В другой раз выиграет. Я домой пойду.
Костя испуганно взял её за руку, удерживая:
– Ну, что ты кипятишься? Я с тобой, может быть, прощаться пришёл, а ты злишься.
Ира недовольно посмотрела и присела на край скамейки. Села красиво, ровно, с гордо поднятой головой.
– Ну, куда на этот раз собрался?
– В Америку.
– Ты? В Америку? Кому ты там нужен со своими колбами и мензурками, с недописанной диссертацией?! – рассмеялась Ирина.
Костя хотел поделиться новостью. То состояние радости внутри, что возникло при разговоре с представителем американской фирмы, распирало. Уже неделю он ходил по городу окрылённый и счастливый. Бродил по знакомым с детства улицам, переулкам. Прощался. Наконец-то, ему улыбнулась судьба. Жаль, конечно, что удача пришла из-за океана, а не от родного завода. Здесь его уже ничто не держит. Он один. Так какая разница, где страдать от одиночества!? Уж лучше в комфорте, чем здесь в коммуналке. Ему невыносимо больно видеть на каждом шагу сизые носы и налитые вытаращенные глаза бывших инженеров и музыкантов, летчиков и конструкторов. Мужчины у себя на родине оказалась лишними. Они не могли заработать. Негде применить силу и разум! Их кормили матери-пенсионерки, жены. Подобное унижение трудно вынести, а самостоятельно думать и решать разучились за восемьдесят лет.
Он уезжает и бросает все, что связывает его с этой умирающей страной. Может, взять Ирину с собой? Он пристально посмотрел на красивую, всегда жизнерадостную, но такую жёсткую шахматистку и с горечью подумал: « Нет, здесь ей я точно не нужен, а там…» И обиженно, громко воскликнул:
– А вот и нужен! Обещали место в лаборатории и даже квартиру. Я и комнату свою в общежитии уже почти продал.
Он с удовольствием, не торопясь, перечислял те блага, которые обещали