Джоанна вслушивалась в себя, замечала, как округлился живот, как налилась и стала по-особенному чувствительной грудь. Но этого чуда материнства, возможно, и не случилось бы, если бы она не встретила на своем пути человека, которого никак не могла забыть.
Мартин… Таинственный голубоглазый попутчик, загадочный рыцарь, который спасал ее, говорил ей о своей любви, в объятиях которого она познала упоительную радость. Он возносил ее своей любовью до небес и… пугал… Ее уверяли, что Мартин враг, а она помогла ему скрыться. И пусть Джоанна смирилась с мыслью, что им больше никогда не встретиться, но ее сердце не хотело забывать его. Увы, Мартина ненавидел и преследовал ее брат Уильям де Шампер, его сурово осуждала верная служанка Джоанны Годит, его подозревал капитан ее стражи Дрого, а порой о Мартине с какой-то издевкой вспоминал и ее супруг Обри. Но все же сейчас, не ведая, что ее ждет, страшась своей участи, Джоанна находила отраду, вспоминая каждый миг, когда они были вместе, каждое его прикосновение, каждый взгляд…
– Наша госпожа опять размечталась, – посмеивались в стороне служанки Джоанны, наблюдая за уединившейся англичанкой, которая сидела в стороне с просветленным и нежным лицом.
Молодая женщина клала руку на живот. Она носит дитя. Она родит ребенка от своего возлюбленного Мартина… И какая судьба ожидает это несчастное дитя узницы?!
Она заставляла себя не падать духом. Нельзя все время печалиться, нельзя сдаваться. Ведь сказано же, что уныние – один из смертных грехов. И Джоанна старалась отвлечься, находила себе все новые занятия, только бы не увязнуть в пучине печали и страха. Она начала старательно изучать язык сарацин, даже попросила Фазиля научить ее писать свое имя арабской вязью. Из окна и со стен крепости с интересом рассматривала проходившие по Дороге Царей мимо Монреаля караваны, расспрашивала о местной торговле, а то вдруг начала приручать содержавшегося в замке охотничьего гепарда.
Зверь содержался в клетке внутри построек замка, и, прогуливаясь по лабиринтам Монреаля, Джоанна могла подходить к нему, сперва осторожно, глядя только издали, а когда зверь перестал хищно скалиться при ее приближении, начала подступать к прутьям клетки, негромко подзывать его, а там и прикармливать, принося гепарду остатки мясных деликатесов со своего стола. В итоге она добилась того, что зверь начал ждать ее появления, вставал, едва она появлялась, терся пятнистой головой о прутья клетки. Она же разговаривала с ним негромко и ласково, и ей начинало казаться, что хищнику это нравится, он издавал негромкие мурлыкающие звуки, порой даже опрокидывался, как будто подставляя брюхо, чтобы его погладили. Гепард нравился Джоанне тем больше,