Присаживаюсь рядом с бабушкой. Она убирает морщинистые сухонькие руки с поручня коляски, и теперь я тихонько покачиваю спящего Егорку.
– Спасибо вам, Лидия Петровна, – говорю вполголоса соседке. – Не знаю, как бы я обходилась без вас. Вы нам с Егоркой так помогаете, как родная бабушка, – в горле образуется вязкий комок, от которого еще и слезы наворачиваются.
– Варюша, мне же только в радость помогать тебе. А то сидела бы я одна в четырех стенах, никому не нужная на старости лет, а так хоть какая–то от меня польза.
– Вы даже не представляете, какая от вас польза. И за сыночком моим приглядываете, и подработку мне нашли. Спасибо! – Чтобы не растрогаться сильнее, набираю полные легкие воздуха и растягиваю губы в улыбку: – А еще я сегодня заработала в два раза больше! И, Лидия Петровна, я хотела бы вам отдать половину своего заработка, не отказывайтесь, пожалуйста. Это самое меньшее, чем я могу вас отблагодарить.
– Тебе что, деньги некуда девать? – недовольно заворчала Лидия Петровна, практически пристыдив меня за мои же слова. – На что мне твой заработок? Мне государство пенсию платит, чай, заслужила, а тебе сына поднимать. Сама вон… зима на носу, опять в худенькой курточке ходить будешь?
Лидия Петровна права, каждая копейка у меня на счету. Почти все заработанное уходит на сына – питание, подгузники. Одежду Егору почти не покупаю – все от Светкиных детей достается, у нее их двое – мальчик и девочка, а вещи хорошие, я и не отказываюсь. Детское пособие почти все уходит на коммуналку, а на остатки и небольшие заработки мужа мы живем.
– Простите, я не хотела вас обидеть. Просто ваша помощь так мне нужна… Был бы сынок постарше, я бы его в ясли отдала, а сама на работу пошла. Официально.
«И ушла бы от Витальки» – договорила сама себе то, что вынашиваю в мыслях уже некоторое время.
– Ну так иди. Я присмотрю за малышом, мне не сложно. Твой–то совсем не занимается сыном?
– Почти нет. Так хотел ребенка, а родился Егорка и все, потерял интерес. Не принял он его.
– Беда… – поджимает губы Лидия Петровна.
В коляске тихо посапывает малыш. Надо бы разбудить, унести домой, покормить, поиграть, но там пьяный Виталик. Поэтому я продолжаю сидеть с человеком, с которым мне тепло и спокойно. Оттягиваю момент, когда надо идти к себе.
– Я хочу уйти от Виталика, – признаюсь тихо старушке. – Как только найду работу, сниму комнату. Сама Егорку подниму.
– Если нет любви, то и жизни не будет, – кивает согласно головой моя собеседница.
– Любви нет. Я думала, что дело во мне. Что это послеродовая депрессия. Но время идет, а ничего не меняется. И самое главное, знаете, в сердце у меня пусто. Смотрю на мужа и совсем ничего не чувствую. И что делать с этим не знаю. Сын пока маленький, но он растет, ему отец нужен, но такого не хочу… Лучше уж никакого.
– Знаешь, Варенька, вот что хочешь думай, но я тебе скажу так, как вижу. Виталик не твой мужчина. Не подходит он тебе. Может, что молодой, еще не остепенился, может, по жизни никчемный, но не будет