Родители ждали от него, что он успешно сдаст экзамены, после чего поступит в медицинский колледж. Медицина Джека не интересовала совершенно. Но ему было проще согласиться с желанием родителей и послушно покивать головой, чтобы они хотя бы на время оставили его в покое. В конце концов, в январе он уже перестанет быть ребёнком и сможет сам за себя решать, чему посвящать собственную жизнь. И всё-таки он боялся, что решимости пойти наперекор отцу и матери ему не хватит.
– Ну что, жертвы родительской тирании, готовы уже поиграть или будете жаловаться друг другу на жизнь?
4.
За час они отыграли программу Рождественского концерта – пока что это был их основной репертуар. Довольно скучный, по мнению Честера. Довольно простой, по мнению Джека. Довольно скучный и простой, по мнению Флетчера.
– А что, если мы всё это утяжелим? – предложил Честер.
– В смысле? – спросил Джек.
– В смысле, что эти же самые песни можно сыграть тяжелее.
– Если мы будем играть их тяжелее, нам точно не дадут тут выступать.
– Да далась тебе эта школа! Ты хочешь тут до старости играть? Надо бы на нормальные клубы нацеливаться.
– Для нормальных клубов нужны нормальные свои песни, – сказал Флетчер.
– Для нормальных клубов подойдут интересные оригинальные каверы, – возразил Честер.
– Ага… Только нас всё равно попросят на выход часов в десять… Джеку ещё нет восемнадцати.
– Это ненадолго, – виновато вздохнул Джек.
– Вот именно, – подтвердил Честер. – Короче, я думаю, что нам надо разучить как можно больше разных каверов. Тогда мы сможем подстроить нашу программу под любое место. Хоть танцы, хоть праздники, хоть клубы для умников из колледжей… Так можно и немного подзаработать, и получить отличную практику. А параллельно будем работать над своими песнями. И будем постепенно внедрять их в программу.
– Тогда давай, показывай, что у тебя там за наброски, – сказал Флетчер.
Честер не заставил просить себя дважды, поднялся из-за установки, достал из кармана пальто свой затёртый исписанный блокнот и задумчиво его пролистал. Текстов хватило бы на целый альбом. Но в их качестве Честер сильно сомневался. Сейчас, в присутствии Джека и Флетчера, даже те, которые он считал по-настоящему хорошими, казались ему полной ерундой.
В конце концов он остановил выбор на своей самой первой попытке что-то сочинить. Она звучала у него в ушах, громко и беспощадно, как гимн протеста сродни песням любимых «the Who». Только как передать другим те эмоции, которые испытывал он сам и которые он вкладывал в эту песню?
– Ну и? – Флетчер зевнул и начал тихонько перебирать струны своей бас-гитары – надо же было чем-то себя занять, пока эти горе-композиторы обсуждали свои творения.
– Можно? – Честер попросил у Джека гитару. Вопрос прозвучал почти робко. Во-первых, Честер