Учителя также брали на вооружение эти выражения и говорили об учениках как о своих друзьях и благодетелях. Дружба считалась воплощением идеальных отношений учителей и детей. Обращение к языку дружбы, находившему выражение с помощью французской речи, было относительно новым для России явлением. Примерно в то же время французское дворянство использовало этот метод в воспитании детей, связывая «расположение» и «дружбу» с «успехами» детей. С ранних лет дети должны были учиться выражать свои чувства к родителям в установленной форме, и зачастую это продолжалось даже во взрослом возрасте[441]. Этот дискурс нашел отражение не только в письмах, но и во французских педагогических трактатах, которые российские дворяне читали задолго до Руссо, заимствуя язык дружбы как элемент дворянской культуры и культуры honnête homme. Так, в трактате, написанном специально для юных дворян и хорошо известном в России, автор[442] давал высокую оценку дружбе как форме общения, которую следует освоить молодому дворянину[443]. А. С. Строганов, судя по всему, внял этому совету, так как в своих юношеских письмах на французском он часто пишет о дружеских чувствах:
C’est un criminel, mon cher Sarasin [речь идет об одном из женевских знакомых Строганова. – Авт.], honteux des fautes qu’il a commise vis-à-vis du meilleur de ses amis qui vien devan vous comme devan son juge entendre sa sentence, oui très cher ami s’est le Baron cet homme que vous avés comblé de votre amitié c’est lui qui vien vous demander Million et Million de pardon pour la faute la plus grossiere qu’il ay pu commetre c’est-à-dire par [pour] avoir été si longtems sens [sans] vous donner de ses nouvelles[444].
(Вот преступник, мой дорогой Саразен, устыдившийся ошибок, совершенных им в отношении лучшего из друзей, и он предстает перед вами, как пред судьей, готовый услышать приговор, да, дражайший друг, это тот самый барон, человек, которому вы даровали свою дружбу, это он предстает перед вами, чтобы миллион раз умолять вас о прощении за самую ужасную ошибку, какую только мог совершить, – за то, что так долго не давал вам ничего о себе знать.)
Именно благодаря французскому языку и риторическим формулам, почерпнутым из писем своих корреспондентов и, несомненно, из книг, Строганов узнал о чувствах экзальтированной дружбы и стал обращаться к этому понятию в своей переписке[445]. Эта модель поведения оставалась важной для него на протяжении всей жизни, причем не только в отношениях с равными, но и с теми, кто стоял ниже его на социальной лестнице. «Дружеская» лексика повсеместно присутствует, например, в его переписке с учителем его сына Жильбером Роммом[446].
Ил. 4. Черновик письма князя Дмитрия Голицына к его матери Наталье Голицыной (1780, Санкт-Петербург). Документ хранится в Отделе рукописей Российской государственной