Мурка пожала плечами – должны же родители когда-то понять, что они с сестрой самостоятельные, ответственные люди и в присмотре не нуждаются!
– Ты вещи-то собрал?
– Да! – Вадька гордо кивнул на сумку с ноутбуком.
– А, пардон, плавки с футболками? – поинтересовалась Мурка.
Вадькина физиономия стала растерянной:
– Я сейчас чего-нибудь… – он распахнул шкаф и близоруко уставился в его недра. – Только я не пойму, где тут что…
– Пойду твою маму позову. – Вздохнула Мурка.
– Не надо, я сам! – вскинулся Вадька.
– Ты вон, спишь на ходу! – отмахнулась Мурка.
– Я не на ходу, я… на стою! – сквозь душераздирающий зевок пробубнил Вадька, действительно стоявший у шкафа.
Мурка отправилась на кухню, просить маму одного взрослого человека собрать ему в дорогу носки и трусы.
На кухне весело свистел чайник, и шкворчала яичница под тертым сыром – со старым луком, молодой зеленью и черными гренками.
– Мой сыночек опять в Интернете всю ночь торчал, а теперь глаза продрать не может? – поинтересовалась Вадькина мама, ловко расставляя тарелки, наливая чай и нарезая хлеб – кажется, все одновременно.
– Не ругайте его, он программу для Олимпиады писал! – горячо вступилась Мурка.
– А можно, я его еще лет пять-шесть поругаю, а уже потом передам тебе в полное владение? – съехидничала Вадькина мама.
Мурка смутилась. Надежда Петровна захихикала совершенно в Катькином стиле. А они еще гадали, в кого малая такая вредная!
– Если бы я полагалась на своего сына, он бы спал в ноутбуке, ел свой ноутбук и на пляж вышел, прикрываясь ноутбуком! Я давно все собрала! – Надежда Петровна кивнула на торчащий в углу кухни толстый, слегка потертый чемодан.
Обычно если Вадька куда-то ехал, так с рюкзаком. Надежда Петровна собрала Катькины и Вадькины вещи вместе? Это же неудобно! Они же в разных комнатах будут жить, пока шмотки поделят, замаяться!
– Зови Вадьку завтракать, вот-вот машина придет, мне твой папа звонил. – Велела Надежда Петровна.
– Как у них там ночь прошла? – торопливо спросила Мурка.
– Тихо. – Осведомленная о Кисонькиных проблемах Надежда Петровна пожала плечами. – Вы сказали этому певуну, что уезжаете? – в ее голосе звучало неодобрение – никто в городе не одобрял Матвея Соболева.
– Нет, конечно! – немедленно отреклась от такой глупости Мурка.
– Ну, не знаю… Зови Вадьку!
Мурка вернулась в комнату.