Ответом была всё та же звенящая тишина и ощущение гнетущего взгляда. И потому монаху ничего не оставалось, как ждать, когда незнакомец насмотрится в его душу и соблаговолит явиться.
Шло время, которое начало казаться бесконечным, хотя прошли считанные мгновения. А обладатель взгляда показываться не торопился, будто чего-то выжидал. И тут в Асе проснулась некоторая раздражительность, продиктованная ничем иным, как непокорностью его натуры. С такой вынужденной неопределённостью монах мириться не желал. А потому собрал волю в кулак и, совладав со своим страхом, решил удалиться, чтобы заставить незнакомца заявить о себе. И как только сделал первый шаг, сразу остолбенел от шока, вызванного сотрясением разума.
– Зачем ты собрался идти в мрачные земли? – неожиданно прогремел вопрос в голове монаха, убеждённого, что слышит не голос, а мысль. Причём она звучала, намного громче и внушительнее любого голоса, который Ас мог себе представить.
– Кто ты? – вместо ответа задал монах вопрос тихим голосом.
– Я – бог этого мира, – спокойно, без малейшего намёка на превосходство перед человеком ответил незнакомец.
– Но боги не могут проникнуть сквозь сферу, – заявил Ас, демонстрируя свою осведомлённость о прошлом мира.
– Я могу; другие не могут. Потому и стал богом этого мира.
– Назови своё имя! – потребовал монах.
– Что даст оно тебе? Разве имя делает богом?
– Нет, но вдруг я слышал о тебе.
– Ты не мог обо мне слышать! – прогремела чужая мысль в разуме послушника, заставив его невольно схватиться за голову от сильной боли. – Те, кто знали моё имя, сгинули! Потому не допытывайся его, иначе немедленно последуешь вслед за ними! – пригрозил незнакомец, усиливая головную боль Аса.
– Хорошо! – простонал монах, отступаясь от своего любопытства, и боль сразу же исчезла.
Звенящая тишина продолжала покрывать храм. Послушник медленно осматривался, пытаясь всё-таки зрительно обнаружить незнакомца.
– Так зачем ты хочешь отправиться в мрачные земли? – снова повторил свой вопрос незнакомец.
– Чтобы вывести живущих там людей из мрака.
– Зачем? – не скрывая недоумения, спросил незнакомец.
– Это моё предназначение, – твёрдым голосом ответил Ас, давая понять, что ни разумом, ни душой не сомневается в сказанном.
– Позволь полюбопытствовать, а кто тебя просветил о столь необычном предназначении? – голос незнакомца стал вкрадчивым, несколько насмехающимся. Монах сразу насторожился, чувствуя подвох в этом вопросе.
– Не допытывайся! – с индивидуальной, мягкой, но оттого ещё более дерзкой наглецой, свойственной только Асу, ответил послушник, подчёркивая своё недовольство то ли вопросом, то ли собеседником, а, может, и всем сразу. Открывать тайну поведанного ему в детстве предназначения монах не собирался, так как наставник строго запретил делиться этим знанием,