– Конец связи.
Двигатели ровно шумели, поглощая топливо – по тонне в час каждый. Борт иногда потряхивало в турбулентности. Второй пилот поудобнее устроился в кресле и застегнул привязной ремень:
– I have control4.
– Не возражаю. На RAPSI спрямляй. Ты дом достроил уже? – спросил Львович, отметив в плане полета остаток топлива. Миша тем временем скорректировал курс в памяти бортового компьютера. Самолет плавно лег на крыло, доворачивая к северу в соответствии с пересчитанным маршрутом.
– Строю, Дмитрий Львович. Крышу делают сейчас. А что?
– Посоветоваться хотел…
– Отцы-командиры, sorry! Галю дернем? – сунулся с кухни Эдик. – Чаю с кофе охота!
– Дернем, – отозвался второй пилот, поднимая руку и щелкая переключателем Galley на верхней потолочной панели, где теснились предохранители и вспомогательные тумблеры. Без этого не включились бы ни печка, ни чайник. На взлете и посадке кухню отключали от генераторов электрического тока, чтобы снизить нагрузку на них (мало ли откажет двигатель, а с ним и один из генераторов). А в горизонтальном полете – включали по необходимости.
– Благодарствую! – инженер исчез, и с кухни в кабину донеслось журчание воды, лившейся из бутылки в металлический чайник. Затем звонко лязгнула крышка, и вдруг заиграла музыка:
Ученый посмотрел на небесные дали – и тело придумал мое.
Конструктор исполнил идею в металле: штамповка, шлифовка, литье.
Ракета летела туда куда надо: посадка, команда "Вперед!"
Надежда народа, планеты отрада, по трапу сошел луноход.
Кто по заданию мудрых людей прыгает в Море Дождей?
– Саня, опять балуешься? – крикнул Батя через плечо.
«Веселый Роджер» в прошлой своей жизни был пассажирским самолетом, который после пятнадцати лет полетов переделали в грузовой (убрав пассажирские сиденья, прорезав в левом борту здоровенный грузолюк, усилив стальными балками пол и установив в получившемся грузовом отсеке роликовые дорожки, по которым перекатывались грузовые контейнера и паллеты). По странной прихоти инженеров, при конвертации самолета в грузовик на его кухне оставили динамик и магнитофон для объявлений по громкой связи, проигрывавшей обычные аудиокассеты. Прознав об этом, экипажи натащили на борт множество кассет с разной музыкой и иногда от скуки слушали ее даже в полете.
– Балуюсь, Дмитрий Львович.
– Погромче тогда сделай, что ли!
– Слушаюсь, мой капитан!
Снятся ночами им луноходы, больше не могут терпеть.
Я понимаю их яркие грезы, но все же работа важней.
Вытрите, девушки, горькие слезы, много хороших парней.
Кто всех на свете сильней и умней, прыгает в Море Дождей? 5
– Так что хотели спросить, Дмитрий Львович? – поинтересовался Миша.
– Ты крышу чем крыл, если не секрет?
– «Жар-Птица» девять ноль ноль семь,