Потолочный кристалл тревожно мерцал желтовато-белым светом. Но мастеру-изгою, потеряв хозяев, не за что переживать, он обрел безграничную свободу и впервые в жизни был волен сам распоряжаться собственным талантом.
Смибдорт поднялся, поменял пропитанные потом и извалянные в пыли рубашку и штаны, и отправился в банк. Встречные люди махали ему рукой или кивали, но никто не заговорил. Стоило выйти из своего тысячника, как он растворился среди толпы. «Спасибо клеймо на лбу не ставят, – подумал мастер, – ни к чему, чтобы меня узнавали».
Вернувшись на два круга ближе к центру, Смибдорт зашел в огромное белое здание. Банк перекрашивали каждый год, деньги у них были, и плевать, что они не их.
– Мастер Смибдорт, – представился он свободному клерку, – мне нужно в хранилище.
– Да-да, мы как раз готовили курьера, чтобы отправить вам письмо. С сегодняшнего дня условия вашего обслуживания поменялись, если вы и дальше хотите хранить свои сбережения у нас, то…
– Мне нужно в хранилище. Я не был там семь лет, давайте после поговорим. Надеюсь, вы исправно выполняли свою работу, – голос Смибдорта был как всегда спокоен и безэмоционален. Людей это сбивало с толку, и они старались не спорить со сверхуверенными мастерами.
– Да, конечно.
Смибдорт бросил взгляд на двери и направился к той, что вела в подземелья. Как будто и не было этих семи лет после смерти учителя, две с половиной тысячи дней службы начались и кончились. Клерку пришлось перейти на трусцу, чтобы поспеть за быстрым шагом длинноногого клиента.
Земля для нежилых помещений в Миллионе стоила дорого, тем более в третьем круге от центра, потому банк, словно гигантский крот, вырыл обширные подземелья, настоящий подземный город, где жили сокровища людей, которые им, почему-то, сейчас были не нужны.
Услуги банка за мастера, как и все остальное, до сегодняшнего дня оплачивало правительство. Потому хранилище было небольшим и очень дальним, клерку и Смибдорту пришлось добрых пять минут ехать на двухместном трехколеснике.
Мимо проплывали бронированные двери с десятком замков или небольшие ячейки-отверстия в камне, закрытые железной решеткой с навесным замочком. Камень выглядел влажным, а по краям дороги собирались лужи и текли ручейки. Может подземные воды, может неполадки в городской канализации. Запах стоял спертый и неприятный.
– Никак не доделаем вентиляцию и осушители, – словно Смибдорт что-то спросил, оправдался клерк.
– Главное в хранилищах сухо. Людям-то здесь не жить.
– Я почти живу, – печально ответил работник банка.
Дверь в хранилище была круглой, размером со сверло бурильной машины. Смибдорту пришлось согнуться пополам и пройти метр, чтобы оказаться внутри. Тут находилась природная полость, потому ни о какой геометрической красоте речь не шла. Посредине лежала немалая гора серебра