История кочевников и их государственности в особенности актуальна для нашей страны, Китая и Монголии, поскольку кочевники жили и продолжают жить в них. Есть они и в новых центральноазиатских государствах. В целом они составляют большую часть тюрко-монгольского мира.
В то же время кочевниковедение, по крайней мере, связанное с изучением восточноазиатских кочевников, переживает очень серьезный кризис, нашедший особо болезненное отражение в работе над письменными источниками и в фактическом отсутствии действенной и научной методологии.
В отечественном изучении восточноазиатских кочевников в последние десятилетия оказались прерванными сложившиеся с XIX в. традиционные линии. Одна линия была связана с переводами средневековых текстов на русский язык. Особенно ярко она представлена трудами Н. Я. Бичурина, С. А. Козина, В. С. Таскина, Н. Ц. Мункуева. Именно эти переводы являются основной источниковой базой для подавляющего большинства исследователей, которые не могут по тем или иным причинам работать с оригиналами. Они сделаны на высочайшем профессиональном уровне и, тем не менее, не лишены некоторых мелких недостатков. В. С. Таскин впервые в новейшей отечественной науке раскрывает содержание, композиционное построение и историю создания основных источников по истории империи Ляо – «Цидань го чжи» и «Ляо ши» и сделал попытки раскрыть на основе этих источников важные аспекты истории киданьского государства. Им был осуществлен и полный перевод «Цидань го чжи», а также целого ряда отрывков из различных китайских источников, в которых даются сведения о кочевых народах группы дунху, в том числе и о киданях. В итоге этот текст оказался очень востребованным не только специалистами и стал, в то же время, мощной основой для стимулирования исследований в области не только киданеведения, но и номадологии в целом. Ссылки на источники и труды отечественных и зарубежных исследователей позволяют судить о широком научном кругозоре автора.
Работы В. С. Таскина и других отечественных авторов (А. Г. Малявкин, В. Е. Ларичев, М. В. Воробьев) являются свидетельством того, что в изучении дальневосточных государственных образований в целом и киданей в частности начался новый этап. Если раньше писались общие истории киданей, в которых социально-экономические аспекты занимали