– В этом и дело. На Олбани-роуд в тот день почти никого не было.
Я уже поняла, о чем она, но мне нужно было услышать это самой.
– А вот Фрэнки как раз был. Сидел в студии – думаю, врубив музыку на полную, – в совершенном одиночестве. Думаю, он и понятия не имел, что происходило за дверью, и уж тем более на крыше. Но… да, Фрэнки был там.
Не паникуй, уговаривала я себя. Помни, что сказала Джэз. Наши слезы ему сейчас не помогут.
– А про улики что-нибудь слышно? – спросила я, открывая ноутбук.
– Нет. Думаю, полиция не вправе ничего рассказывать, пока идет следствие. Такое правило: ничего не могут комментировать.
– А ты откуда знаешь?
– Подкасты.
Ну разумеется, подкасты.
– Джека они тоже допросят, – предположила я, – может, уже допросили.
Они точно заподозрят Джека. Скажут, что он ревновал Фрэнки к Эвану, и тогда весь мир от него отвернется, и…
– У него железное алиби, – сообщила Джэз, прежде чем я додумала свою мысль. – Проверь инстаграм – они с Кайлом весь день писали песни.
В фэндоме считали, что тот, кто вел аккаунты Half Light в соцсетях, любил напоминать миру, что именно Джек с Кайлом пишут их песни. Фрэнки был явным лидером группы, но при всей его харизме креативности ему недоставало. Я сама не считала, что их менеджмент настолько все продумывает. Фрэнки был любимцем публики. Любое внимание к остальным участникам явно было группе на пользу.
– И то хлеб. Они что-нибудь сказали?
Спрашивая, я уже печатала «Half Light» в строке поисковика. Когда на странице всплыли первые результаты, мне пришлось на секунду зажмуриться. Фотографии Кайла Барбера с их менеджером и лучшей подругой Молли и сногсшибательно красивого, убитого горем Джека. У всех красные глаза и непривычно натянутые на глаза бейсболки, плохо скрывающие опухшие лица и следы слез. И море статей, уверенно и безо всяких намеков утверждавших, что это сделал Фрэнки, что Эван мертв именно из-за него.
– Ты как там? – спросила Джэз.
Я посмотрела на свое застывшее лицо в верхнем углу телефона. Подвигав челюстью, я постаралась расслабить мышцы.
– Нормально.
Я кликнула на первую статью и пробежала глазами первый абзац:
Уильямс кажется злым и угрюмым… неохотно взаимодействует с расследованием… отношения с другими участниками группы под угрозой… имидж плохого парня – игра на публику или реальность?..
Я бы на его месте тоже была злой и угрюмой. Злой, угрюмой, расстроенной, разочарованной и абсолютно убитой. Боже, ему, наверное, так страшно. Я всегда была не в восторге от папарацци, но сейчас во мне бурлила ярость. Как они смеют рассуждать про имидж Фрэнки, когда только что погиб человек?
– Так что, мы пойдем на эту пресс-конференцию?
Джэз отлично почувствовала, когда тишина стала слишком гнетущей, и поняла, когда стоит ее нарушить. Я закрыла браузер и повернулась к телефону.
– А ты думаешь, стоит?
Причины не идти на